Антон Силуанов / kremlin.ru

Ситуация вокруг отравления Алексея Навального, жизни которого, к большому облегчению, в настоящее время уже ничто не угрожает, на неделе получила некоторое развитие. Перед политиком публично извинился проживающий в США химик Вил Мирзаянов, называющий себя одним из разработчиков «Новичка». Он спрогнозировал, что на восстановление оппозиционеру потребуется около года. Кроме того, стали известны новые обстоятельства, появились заслуживающие внимания версии произошедшего.

Одновременно в выработке консолидированной стратегии реагирования продвинулась Европа. В начале недели была принята резолюция, поддержанная подавляющим большинством голосов депутатов Европарламента и призывающая лидеров стран ЕС к решительному пересмотру чересчур мягкой (даже несмотря на санкции последних шести лет) и компромиссной позиции по отношению к российскому руководству.

«Политические убийства и отравления в России являются системными инструментами режима, преднамеренно нацеленными на оппозицию», – процитировал текст резолюции телеканал Euronews.

В свою очередь, говорящие головы в российских верхах также выражали свою позицию, усердно добавляя в палитру эмоций новые краски. Генеральная линия при этом оставалась неизменной: полное и решительное отрицание собственной причастности. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков вполне однозначно выразился на этот счет:

«Во всей этой истории слишком много абсурда, чтобы кому-то верить на слово, поэтому на слово мы никому верить не собираемся».

kremlin.ru

Никому – это, в частности, еще двум независимым лабораториям во Франции и Швеции, которые, вдобавок к немецким коллегам, после анализа образцов биоматериалов Алексея Навального пришли к заключению о содержании в его организме следов «Новичка».

Если Кремлю так тяжело поверить европейским экспертам, то европейским политикам еще труднее найти основания для того, чтобы позволить представителям российского государства, подозреваемого в покушении на политическое убийство, изображать из себя независимую и беспристрастную сторону конфликта. Несолоно хлебавши с ФРГ, российская генпрокуратура теперь пытается получить у Франции и Швеции разрешение на проведение собственного токсикологического исследования анализов Навального на территории этих стран. Со ссылкой на международное право. И, разумеется, из соображений торжества истины – не иначе.

В центре внимания на минувшей неделе также оставалась Белоруссия. Четырехчасовые переговоры Александра Лукашенко с Владимиром Путиным увенчались своеобразным успехом для белорусского диктатора, сосредоточенного на удержании власти любой ценой. Почему своеобразного? Потому что, невзирая на впечатляющую сумму финансовой поддержки из денег российских налогоплательщиков – $1,5 млрд, сумма кредита, во-первых, разбита на отсроченные транши, что довольно-таки критично для угасающего режима. А во-вторых, обязательства республики в какой-то мере являются связанными. Как пояснил министр финансов Антон Силуанов в интервью программе «Москва. Кремль. Путин» на телеканале «Россия 1», Белоруссия направит большую часть кредита от Евразийского фонда стабилизации и развития (доля РФ в уставном капитале фонда, ранее носившего название Антикризисный фонд ЕврАзЭС, является основной) – чуть менее чем $330 млн из $500 млн – на погашение долга перед «Газпромом».

«Обеспечиваются расчеты перед российскими поставщиками, не будет никаких задержек в оплате. Здесь обоюдный интерес. Безусловно, мы слышим, что некоторые говорят: зачем мы в сложной для России ситуации даем кредиты зарубежным странам? В данном случае это наш очень близкий торговый и экономический партнер».

Задолженность Белоруссии перед РФ и прежде была немалой. Например, в 2018 году, по самым консервативным оценкам, учитывающим только межправительственные кредиты, она превышала $7,7 млрд (что было больше золотовалютных резервов страны). Менее чем за три года сумма увеличилась на $1,7 млрд. Но Россия не скупилась, перечисляя соседу все и новые новые транши, частично идущие на погашение старых долгов. И еще тогда, даже без учета текущего состояния республиканской экономики и масштабных протестов в стране, такая практика имела мало общего с абсолютной платежеспособностью режима. Что же сейчас? Как отмечается в свежем обзоре Аналитического кредитного рейтингового агентства:

«Государственные валютные активы и пассивы Беларуси сбалансированы до конца 2020 года, но риски нарушения равновесия растут. В текущем году риски невыплат по госдолгу в Беларуси невелики, однако в дальнейшем, по мнению АКРА, вероятность неплатежей может существенно вырасти. Интервенции НБРБ (белорусского центробанка. – Republic), направленные на поддержание курса национальной валюты, могут привести к существенному снижению резервов к концу года, что ограничивает возможности их использования для погашения валютного долга».

Прозвучала и более эмоциональная, но близкая по сути оценка заключенной сделки – из уст Светланы Тихановской, экс-кандидата в президенты Белоруссии от оппозиции:

«Я надеюсь, что Путин понимает, что именно Лукашенко, а не наш народ, должен будет отдавать этот кредит».

Трудно представить, чтобы российский президент всерьез размышлял над подобной перспективой, мучаясь сомнениями относительно кредитных рисков человека, бегающего с автоматом в руках по улицам Минска. Финансовый аспект политического решения – последнее, что волнует Владимира Путина. Да и о чем тут, собственно, волноваться? Как уверяет все тот же Силуанов, до сих пор Лукашенко платил исправно. «Считаем, что это очень хороший заемщик». В свежих Хрониках госкапитализма: