Казалось бы, что может быть более русским, чем зима. Зима все-таки тут в России не кратковременная забава или напасть, а полноценная треть годового цикла, треть нашей жизни и видимого нами мира. Однако русский образ зимы в живописи появляется очень поздно и под очевидным влиянием европейцев.
В древнерусской живописи никакой зимы не было вовсе. Иконы создавали картины горнего мира, а все основные библейские сюжеты относятся к событиям в тех местах (Палестина, Византия), где зимы и снега просто не бывает. При желании можно, конечно, пронзительный белый фон русских икон XV-XVI веков как-то соотнести с зимой и особым ощущением белого цвета русскими иконописцами, но это в любом случае будет большой натяжкой — хотя этот самый белый фон и правда пронзителен и уникален. Полноценная русская зима в русской живописи появляется только в XIX веке.
Впрочем, пусть поздно и под очевидным влиянием, но когда этот образ русской зимы появляется, то становится очень мощным и разнообразным выражением русской картины мира. Зима все таки. Русская зима.
Зима как праздник
Борис Кустодиев. «Масленица», 1916 г. Государственная Третьяковская галерея
Яркие краски, толпы людей, лихие тройки (пары, одиночки), шубы, кушаки, шапки, платки, румяные щеки. Белый снег, яркое, пронизанное светом, небо, купола церквей и шпили колоколен. Это русская зима. Это русский мир. Что бы ни происходило с Россией и миром.
Свою первую масленицу Кустодиев написал в 1916 году. А потом еще одну в 1919-м, а следующую в 1920. 1919! Какой праздник, какие гулянья? Но образ зимы, образ русского мира, связанный с зимой, сильнее любой событийности, любых катастроф и катаклизмов.
