Мятеж "танкетасо", Сантьяго, Чили, июнь 1973 года
Фото: Википедия
Всемирная и российская история антиправительственных выступлений военных в больших по населению странах, вспыхивавших и во время войны, и в относительно мирное время, показывает, что даже решительные действия командиров-бунтарей могут увенчаться успехом только в случае хорошей организации, поддержки мятежников существенной частью армии и сочувствия им общества. В противном случае пассивное поведение большинства приводит к поражению мятежников. Некоторые примеры из советского и зарубежного прошлого показывают, что даже хорошо организованные мятежи могут быть остановлены нежеланием товарищей по оружию активно поддержать повстанцев и негативной реакцией обывателей.
«Видя гибель революции, не могу находиться дольше в бездействии»
Многие публицисты и комментаторы сравнивали недавний мятеж «ЧВК Вагнера» с выступлением генерала Лавра Корнилова против Временного правительства в августе 1917 года. Мне как историку эта аналогия представляется неудачной по ряду причин, в том числе и по несопоставимости уровня личности, образования и стратегических возможностей. Генерал Корнилов в тот момент был главнокомандующим русской армией, сохранявшей, несмотря на сильные тенденции разложения, единство на фронте от Черного до Балтийского моря и насчитывавшей миллионы солдат и офицеров на фронте и в тылу. Евгений Пригожин по масштабу полномочий, организационным возможностям и, наконец, авторитету в армейских рядах и исторической роли — фигура с Корниловым вряд ли сопоставимая.
Пригожинский инцидент, на мой взгляд, по масштабу и содержанию ближе к мятежам в Красной армии во время Гражданской войны. Одним из ярких антибольшевистских выступлений в РККА летом 1919 года стало восстание бывшего войскового старшины (чин казачьих войск, равный армейскому подполковнику) и начальника 23-й стрелковой дивизии Красной армии Филиппа Миронова.
