Блеск и нищета БРИКС. До превращения столь любимого Путиным квази-объединения в реальный противовес Западу еще очень далеко

— Критики заявляют, что никаких осязаемых достижений БРИКС как организация за годы своего существования не добилась. Прежде всего, не ощущается быстрого продвижения в создании единой платежной системы БРИКС. Согласны?

Николай Кузнецов: Для начала напомню об истории аббревиатуры BRIC (ставшей позднее BRICS), придуманной в ноябре 2001 года аналитиком банка «Goldman Sachs» Джимом О’Нилом. Общим, что объединяло страны BRIC(S), были лишь два обстоятельства: то, что эти страны (Бразилия, Россия, Индия, Китай, а впоследствии и ЮАР) развивающиеся, и то, что развиваются они очень быстро. Ну, а в последние годы некоторые аналитики и политологи пытаются наполнить это объединение каким-то новым экономическим и политическим содержанием, причем с прицелом на то, что БРИКС могло бы стать объединением, представляющим некую альтернативу сложившемуся после Второй мировой войны мировому экономическому порядку. Но если копнуть чуть глубже, то сразу становится понятным, что экономический разрыв между ними — это самое сложное препятствие для развития взаимодействия между странами этого квази-объединения. Не говоря уже у том, что страны БРИКС абсолютно разные в плане структуры экономики.

И здесь возникает резонный вопрос: каким образом они могли бы создать альтернативу глобальной финансовой системе? И далее встает главный вопрос: как создать единую платежную систему БРИКС. Об этом заговорили после того, как начали вводить первые санкции, прежде всего против России. Китай тоже сталкивается с американскими рестрикциями в виде вторичных санкций в отношении китайских компаний и ограничений на экспорт в КНР высоких технологий. И вот здесь и возникла идея у двух ведущих экономик объединения — Китая и России создать альтернативную платежную систему. Но сразу возникает вопрос: как создать, на основе какой валюты? Если мы говорим о китайском юане, то здесь есть, прежде всего, вопросы внутри самой китайской финансовой системы. Недостаточный контроль за движением капитала, неполная конвертируемость юаня — это все мешает ему стать полноценной мировой валютой. Пока доля международных расчетов в китайских юанях в мировой торговле чрезвычайно мала. То, что она многократно выросла в российско-китайской торговле, лишь вынужденное следствие санкционных ограничений со стороны Запада. Для других же стран заинтересованность в переходе на расчеты в юанях очень ограничена, и здесь, конечно, могут быть какие-то схемы на основе валютных свопов, но эти схемы никогда в жизни не выйдут за рамки объемов торговли Китая с какой-то страной — контрагентом. Как на этой основе построить систему взаимозачетов, причем объемы и номенклатура торговли между странами БРИКС очень разные, я, честно говоря, не представляю. Можно, конечно, говорить о создании некой «корзины валют», но опять-таки как это использовать во взаимной торговле не очень понятно.