Винсент Ван Гог. Прогулка заключенных

На прошедшей коллегии ФСИН были озвучены цифры: ежегодно умирает 4 тысячи заключенных. Есть и другая статистика, которую директор ФСИН Геннадий Корниенко изложил на заседании Комитета по безопасности Госдумы. Приведу ее полностью, основываясь на стенограмме заседания.

«На диспансерном учете в 2012 году с различными заболеваниями состояло почти 650 тысяч лиц, заключенных под стражу, что в принципе на 50 тысяч меньше, чем в 2011 году, но тем не менее цифры достаточно тревожные. Несмотря на снижение числа лиц, состоящих на учете, их общая доля от общего числа содержащихся в местах лишения свободы остается на уровне 92 процентов. Это те лица, которые в течение года обратились в медико-санитарные части учреждений с теми или иными заболеваниями. Так, с социально значимыми заболеваниями на учете в медико-санитарных частях УИН состоят 360 тысяч человек, или 52 процента от общего числа содержащихся под стражей. В том числе с активным туберкулезом – 108 тысяч человек, ВИЧ-инфицированных – 55, с сифилисом – 10 тысяч, с вирусным гепатитом – почти 50 тысяч, с психическими расстройствами – 57 тысяч, больных алкогольной зависимостью – 21 тысяча, наркоманией – 53 тысячи, онкологией – 3 тысячи, сахарный диабет – 4 тысячи».

Выходит, что из 701 900 заключенных 650 тысяч имеют различные заболевания и состоят на учете у медиков ФСИН. 92% заключенных больны! Из них у 108 тысяч (!) человек активный туберкулез. Цифры впечатляют. Очевидно, что здоровый осужденный, попадая за решетку даже на недолгое время, весьма рискует освободиться уже больным. И ежегодно больные туберкулезом тысячами выходят на свободу и разносят полученные в тюрьме тяжелые заболевания. От одного больного заражаются 15–20 человек. Условия жизни в российских тюрьмах, отсутствие медицинской помощи способствуют развитию туберкулеза. 

Но наши суды об этом не задумываются. Основываясь на принципах виновности любого, кто попал в руки системы, судьи не просто приговаривают людей к лишению свободы, но и подвергают их риску получить такие тяжелые заболевания, как туберкулез, СПИД, сифилис. А вот правоохрана, в свою очередь, частенько использует таких больных, подсаживая их в одну крошечную камеру к здоровому человеку. Таким способом они оказывают давление на арестованного.

В Екатеринбурге уже четвертый год находится в СИЗО Алексей Калиниченко, обвиняемый по 159-й статье и никак не желающий признавать вину. Когда начался судебный процесс, в конвойных помещениях суда его стали с удивительным постояннством сажать с арестантом, больным туберкулезом в активной фазе. Его и в суд вывозили, видимо, специально для подсадки к Калиниченко. Когда Алексей подал жалобу в суд о том, что к нему подсаживают больного туберкулезом, судья решила удалить подсудимого с заседания, да не с одного, а вообще. То есть теперь Калиниченко привозят в суд, но в зал не допускают. Суд идет без него. Я не знала, что так можно…

Тюрьма в России грозит многим, и не только тем, кто был на Болотной. Сводки Следственного комитета говорят о целенаправленной кампании по арестам чиновников. Для нового имиджа президента опять нужны посадки. Шанс быть арестованным сегодня особенно велик уже не у предпринимателей – их осталось не так много, да и бизнесом в основном занимаются сейчас люди, поставленные и управляемые властями. Под угрозой ареста сегодня находится другой класс. Это чиновники и их родственники, тайные миллиардеры и разного рода посредники. Те, кто не построил дорогу, кто не заполнил декларацию, кто думал, что у него все под контролем, и вдруг… Сегодня вам надо заботиться об условиях в российских тюрьмах, налаживать там медицину, инвестировать в развитие производства в колониях. Может, и создавать частные тюрьмы, тем более что на коллегии ФСИН это уже предлагалось.

Господа чиновники, посмотрите новости! Каждый день кого-то арестовывают. Вы уверены, что и за вами не придут? Если вы туда попадете, вы не сможете ничего исправить, находясь внутри. Будет уже поздно. Используйте сегодня ваши возможности, ваше влияние, ваши деньги, подумайте о том, как сделать российские тюрьмы не средневековой каторгой, а местом, где можно отбывать наказание и остаться живым.