Патриарх Московский и всея Руси Кирилл и президент России Владимир Путин на приеме в Кремле по случаю 1000-летия преставления святого равноапостольного князя Владимира.
REUTERS / Mikhail Klimentyev
Клерикализм шагает по стране. Люди церкви все охотнее принимают на себя властные полномочия и расширяют зону своего влияния при одобрении государства.
Опора на Абсолют
Сначала было решено построить в Москве двести православных храмов: это вполне логично, в спальных районах храмов нет. Потом возникла идея передать церкви Исаакиевский собор в Петербурге, и тут вопросов больше, ведь в центре Питера нехватки действующих храмов не ощущается, но, в конце концов, это собор. Но вот уже московский священник пытается остановить концерт в соседнем парке, а севастопольский губернатор назначает священника без профильного образования и опыта работы директором национального заповедника «Херсонес Таврический», поскольку это сакральное место «должно быть местом поклонным, паломническим». Ну да, там еще и музей, и раскопки, и научный центр, и даже античный театр, где и сегодня дают представления – но это все остается за скобками.
Легко возмущаться и ужасаться: это что же, теперь священники вообще всем станут управлять, от прачечной до Министерства культуры? Уже протестует директор Эрмитажа академик Михаил Пиотровский, уже из патриархии приходит сообщение, что лично с патриархом назначение не согласовывали (дескать, перегибы на местах).
Но ведь правда на нашей стороне? Высшая, настоящая правда? Ведь у нас же все получится просто потому, что с нами Бог?
Но такова логика клерикализации. Со стороны власти заметно горячее желание опереться на Абсолют. С экономикой и социальной сферой все очень непросто, с политикой еще сложнее. Но ведь правда на нашей стороне? Высшая, настоящая правда, недоступная этим американцам, непонятная этим либералам? Ведь у нас же все получится просто потому, что с нами Бог?
Тут нужна не просто госидеология, каких было много. Нужны проверенные временем, принятые массовым сознанием мифологемы. Отчего бы министру культуры так обижаться на раскрытие исторических фактов о «28 панфиловцах»? Ведь никто же не отрицает, что осенью 41-го года под Москвой советские солдаты героически сражались с врагом и остановили его. Но такой разговор неизбежно порождает кучу вопросов о неготовности страны к войне, об ошибках руководства, цене победы и уроках на будущее. Все они крайне неудобны в отличие от мифа о богатырях, остановивших танки.
Нужно указать сакральную точку, в которой был совершен «цивилизационный выбор», нужно окружить ее ритуалами. Кто это сделает лучше церкви?
Вот и с крещением князя Владимира примерно так же. Никто не оспаривает этого факта и его значения для русской истории. Но где и как именно оно произошло, источники расходятся, а историки спорят до сих пор. Это, конечно, не годится в качестве скрепы. Нужно четко указать сакральную точку, в которой был совершен «цивилизационный выбор», нужно окружить ее соответствующими ритуалами. Кто с этой задачей справится лучше церкви?
Государственной идеологии нужны мифологемы, поставщиком выбрана традиционная для страны религия. Но неужели сами священники не понимают, что берут на себя несвойственные им функции в незнакомой им области – к примеру, управление археологическим музеем под открытым небом, – а значит, все риски и издержки, и явно не увеличивают свою популярность среди археологов и ученых?
Как становятся клерикалами
Человек, который искренне верит в Бога, часто бывает уверен, что клерикализация общества пойдет только на пользу.
