Профессор политологии Мичиганского университета Рональд Инглхарт (слева)
ИТАР-ТАСС / Михаил Климентьев
В России любят говорить о ценностях. Утверждать, например, что Россия – это часть Европы или, наоборот, страна с уникальными, присущими только этой части суши ценностями, которые погрязшие в разврате европейцы давно утеряли. Живой классик социологии Рональд Инглхарт, прочитавший лекцию в Москве по приглашению Фонда Егора Гайдара, намеренно избегает такого разграничения. Согласно методологии американского ученого, нет «европейских» ценностей, которые противоречат «русским» или «конфуцианским».
Восьмидесятиоднолетний профессор Инглхарт предпочитает сравнивать культуру в разных обществах по конкретным параметрам: отношению к гендерному равенству, сексуальным меньшинствам, абортам, желанию людей сражаться и отдавать жизнь за свою страну и так далее. Один из главных выводов его исследований, начавшихся около полувека назад: все больше стран идет по пути принятия определенного набора культурных установок (больше толерантности к другим, меньше агрессии, больше свободы индивидуального выбора и так далее) из-за того, что гражданам этих государств все меньше нужно заботиться о своем физическом выживании.
Давным-давно
Большую часть человеческой истории мировая экономика росла в темпе около 0,1% в год. Примерно так же медленно росло и население Земли, значительную часть которого выкашивали войны, голод и болезни. В какой-то момент люди находились на грани исчезновения, как сейчас амурский тигр, а большинство гуманоидов и вовсе вымерли к настоящему моменту, напомнил Инглхарт. У людей, потомки которых дожили до наших дней, сформировался определенный набор установок, которые в конечном счете и помогли им выжить в суровых условиях. Эти условия:
- Высокая рождаемость. Грубо говоря, женщины воспринимаются как «машины по производству детей». Чтобы население воспроизводилось, каждая из них должна подарить жизнь 4–6 детям. Секс подвергается значительным ограничениям со стороны религии и, как правило, считается допустимым в основном для продолжения рода.
- Сильная солидарность внутри групп людей и враждебность по отношению к чужакам. Человек «эпохи выживания» был ксенофобом не потому, что он был плохой, а потому, что такова была жизнь: выживем либо «мы», либо «они».
Промышленная революция XVIII–XIX веков значительно ускорила темпы роста экономики и населения, а затем изменила и ценности.
