Сотрудники патрульной полиции на церемонии принесения присяги на Софиевской площади.
ИТАР-ТАСС / Пресс-служба президента Украины / Николай Лазаренко
После Евромайдана каждый год украинских событий равен десяти.
В декабре 2014 года страна все еще жила тревожными военными ожиданиями, а наблюдатели поражались сохраненному единству во власти и в правящей коалиции, да и в целом общественному единству, когда все заодно: политики, чиновники, олигархи, обычные граждане.
В декабре 2015 года война – хотя конфликт в Донбассе и далек от завершения и часть территории Донецкой и Луганской областей все еще не контролируется украинскими властями – ушла куда-то на второй план, а общественное единство вновь стало лишь трогательным воспоминанием, уступив место привычной конфронтации всех против всех, ситуативным союзам, конфликтам власти и олигархов, конкуренции политических сил и общественному недоверию к власти.
Может показаться, что за год Украина стала другой страной, даже отошла от достижений, которые стали кульминацией протестного движения 2013–2014 годов, легендарного уже Майдана. Но на самом деле мы присутствуем при очень быстром общественном и политическом развитии – настолько быстром, настолько стремительном, настолько неожиданном и трудном для самих участников процесса, что они не успевают даже перевести дух и понять, что же с ними происходит на самом деле. Проще говоря, Украина пытается догнать соседние – и столь близкие ей с цивилизационной точки зрения – страны Центральной Европы и все больше отдаляется от России, с которой она несколько столетий была объединена ситуативным государственным союзом. Но что в действительности означает это возвращение домой?
Российский вектор навсегда исчез с украинской повестки дня благодаря прежде всего усилиям самого Кремля
Попытаемся сравнить три декабря – 2013, 2014, 2015 годов. Декабрь 2013-го – это еще Майдан, самое начало Майдана, Новый год и Рождество в кругу единомышленников, мечтавших о крахе клептократического режима Виктора Януковича и появлении новой, европейской Украины. Но качественно Украина декабря 2013 года все еще была страной без четкого осознания своего вектора развития и единой политической нации, которая могла бы дать толчок этому развитию. Если эта нация и формировалась во время Майдана, то исключительно в границах западных и центральных областей страны, откуда и прибыло в Киев основное число участников протестного движения. И хотя со сцены Майдана мы видели украинские флаги с надписями «Донецк», «Луганск»,«Севастополь» и «Мариуполь», мы прекрасно понимали, что количество сторонников протестного движения на востоке и юге страны значительно уступает сторонникам европейского демократического развития на западе и в центре.
Бегство в Россию Виктора Януковича, аннексия Крыма и война в Донбассе стали поворотными пунктами в формировании единой украинской политической нации, впервые в истории независимой Украины появившейся во всех регионах страны. На фоне потери территории, побед и поражений, гибели близких, появления сотен тысяч вынужденных переселенцев из Крыма и Донбасса вызрело понимание общей судьбы и общих задач развития страны как неотъемлемой части европейской цивилизации, притом что российский вектор навсегда исчез с украинской повестки дня благодаря прежде всего усилиям самого Кремля. И к декабрю 2014 года мы удивительным образом могли наблюдать не только появление, но и функционирование этой новой украинской политической нации, которая прошла через общие испытания и продемонстрировала чудеса взаимопонимания и солидарности.
Но политическая нация – это не сонм ангелов. Это всего лишь политическая нация. И можно было легко предвидеть, что уменьшение военной опасности и возрастание социальных проблем продемонстрируют качество этой нации и сложности ее дальнейшего развития.
