Владимир Путин общается с учащимися Российского духовно-культурного центра в Париже. Фото: Алексей Никольский / РИА Новости
Бывают слова и слова. Жила себе, например, тихо в ряду прочих национальных стратегий «Национальная стратегия действий в интересах детей на 2012–2017 годы». Разные уважаемые люди – от спикера Совета Федерации Валентины Матвиенко и до детского омбудсмена Анны Кузнецовой (каковую Анну, кстати, радикальные патриоты теперь иначе как «ювенальной попадьей» не именуют и честят на стогнах за возмутительный либерализм) – собирались время от времени и обсуждали на специальном совете разные хорошие дела, связанные с реализацией Стратегии. Как обеспечить детям доступное и качественное образование, как защитить их здоровье, ну и, разумеется, как развить их патриотизм, как подготовить к службе в рядах вооруженных сил и как защитить от «информационных угроз». В тексте Стратегии было ужасное чиновное слово «детствосбережение», но было и полузапретное ныне слово «толерантность», непонятно каким путем прокравшееся в официальный документ. Впрочем, Стратегия ведь писалась еще до 2012 года – до Болотной, до дела о плясках в храме (это все, конечно, мелочи), до Крыма и до войны (а это, конечно, совсем не мелочи). До всего, в общем, что определило и лицо современной России, и ее историю на десятилетия вперед. Тогда безвестный референт, сочинявший для начальства текст очередной Стратегии, еще не научился чувствовать, какие слова говорить можно, а какие – не стоит.
Бывают слова и слова. «Национальная стратегия действий в интересах…» – это скучно. Тем более что 2017-й уже здесь, а значит – нужно что-то новое. О чем и сообщила еще в декабре прошлого года президенту Владимиру Путину Валентина Матвиенко. И вот наконец Владимир Путин подписал соответствующий указ – об утверждении проекта «Десятилетие детства». Собственно, Десятилетие детства уже началось в России, с 29 мая.
