Не 1914, а 2014. Изменит ли Россию вражда с Западом?

Дерево большого катаклизма спрятано в лесу ежедневных дежурных информационных поводов, медийно оформленных до полной неотличимости от реальной исторической драмы. Август 1914-го понарошку наступает у нас так часто, что верить в него и тем более бояться с давних пор уже просто неприлично. «Скажи, родимый, будет ли война? – Нет, говорю, наверное, не будет». Ждать войны, верить в войну, бояться войны – известное, изученное и понятное состояние общества, но бывают периоды, когда ожидание войны девальвировано до какого-то критически важного предела. Еще не забытый мир нулевых, когда российская внешняя политика описывалась новостями формата «Путин, Шредер и Ширак посетили симфонический концерт», а во внутренней силовики в Кремле боролись с либералами, зашатался однажды и, как можно было ожидать, должен был рухнуть – в 2014 году, в 2015-м или позже, – но ничего не рухнуло, и на пятый год жизни в шатающихся конструкциях само их шатание превращается в самодостаточную стабильность. По покосившимся плоскостям можно ходить, наклонившись под определенным углом, на треснувшие опоры не нужно облокачиваться, ну и в целом, наверное, надо быть чуть осторожнее, а так-то жить можно, и даже на треск под ногами или за спиной получается не обращать внимание.