Фото: Unsplash.com
Процессы в интернете анализировать непросто, поскольку любой аналитик сам находится внутри этих процессов, он – часть общего потока изменений. Виртуальное пространство утратило свою новизну, стало слишком обжитым. Словно неверный муж, который периодически ходил к любовнице, вдруг собрал чемодан с вещами и поселился у неё, так и люди – от временных практик внутри цифрового пространства стали в нем постоянными жителями. Они уже не столько входят в сеть с ворохом своих житейских проблем, сколько возвращаются оттуда с сюжетами, которые затем определяют их жизнь в «реале».
Если попробовать выделить самый фундаментальный сдвиг за последнее время, его можно определить так: практически полное стирание границ между офлайном и онлайном для значительной части аудиторий. Граница исчезла. Сложное переплетение и взаимное влияние процессов в этих областях стало настолько интенсивным, что ушло само ощущение перехода между ними.
Можно, для старта размышлений на эту тему, изучить изменения в поведенческих практиках. Например, определить среднюю динамику экранного времени в смартфонах. У довольно заметной аудитории этот показатель стал балансировать на отметках 4–6 часов в день. Автоматическая прокрутка ленты социальной сети, выпадение из живого общения в переписку, рефлекторное ощупывание гаджета при встрече – это совершенно естественные жесты, которые вначале раздваивали присутствие человека, а затем произошёл следующий шаг – сознание приспособилось и схлопнуло оба пространства.
Поэтому внезапное блокирование возможностей для выхода в интернет (например, когда люди за столом договариваются не прикасаться к смартфонам) создаёт признаки невротизма, депривации – лишенности чего-то крайне значимого, как будто у человека пытаются вырезать важный орган.
«Раньше, к примеру, невозможно было представить, чтобы человек в компании друзей в кафе вдруг доставал книги и начинал молча читать за столом, – говорит социолог “Платформы” Мария Макушева. – Но теперь совершенно естественно, если среди разговора он выпадает на время и начинает всматриваться в экран. Естественно прервать разговор, чтобы ответить на сообщение. Всякие попытки дисциплинировать, ввести контроль за ситуацией воспринимаются через усилие, внутренний дискомфорт. В такой ситуации уже невозможно понять, где конкретно присутствует человек, он с нами или не с нами. Да мы и сами не очень понимаем, где находимся».
