Одиночный пикет в поддержку Павла Устинова. Фото: Maxim Shemetov / Reuters
С подведением итогов еще летом случился фальстарт: после июльских протестов в Москве уже было понятно, что они и есть главное событие года, в том числе и культурное. Никакой текст, опубликованный в 2019 году, не вызвал такого обсуждения, как речь Егора Жукова. Ни один новый спектакль или фильм не вызвал такой общественной реакции, как флешмоб актеров в поддержку Павла Устинова.
Массовое искусство уже несколько лет подряд проигрывает действительности, потому что разучилось или же сознательно избегает говорить о том, что происходит за окном – сегодня, с нами, с обществом. Большинство выходящих книг и фильмов предпочитают описывать альтернативную реальность – или же погружают нас в прошлое (причем выдуманное). Театр в России, в отличие от других видов искусства, по-прежнему обращается к актуальным проблемам (и в лучших своих произведениях сливается с действительностью, как в случае с Театром.doc) – однако в одиночку он не в состоянии компенсировать дефицит актуальности. Такая ситуация – результат тотального доминирования государства во всех сферах, в том числе и в культуре.
Государство и художник
Государство, в общем, добилось своего: оно сумело подчинить себе художника, причем гораздо более тонкими методами, чем при советской власти: теперь творцы в большинстве «сами понимают», как нужно себя вести. А для тех, кто не понимает, есть дело «Седьмой студии», которое в этом году, казалось бы, почти завершилось за недоказанностью – но опять реанимировано.
Государство победило художника – но эта победа оказалась пирровой. Как выяснилось, можно контролировать культурную инфраструктуру, можно манипулировать худруками, продюсерами, режиссерами – но невозможно контролировать или стимулировать сам дух искусства. Настоящее искусство всегда опасно, оно связано с риском. Подделать свободу духа невозможно. Чем настойчивее государство подминает под себя искусство, тем отчетливее заметна граница между настоящим и имитацией.
"Мода на порядочность, благородство, достоинство стала важнейшим знаком 2019 года. Модно быть приличным. Модно не молчать. Делать вид, что ничего вокруг не происходит – отстой."
= = =
Архангельский использует слово "мода", подчеркивая массовость "нового" поведения. Между тем на "согласованный" официальный митинг в защиту проходящих по статьям "московского дела" вышло аж 25 тыс. Вот и вся "мода". Остальные модно не молчат в фейсбуках.
Я вот только одного не понял. Где уважаемый автор увидел "Культуру молодости"? Господа студенты чуть-чуть гавкнули за своего однокашника и громко замолчали. Я помню Францию 1968 года. Это было действительно круто, и это поменяло что-то в головах всех французов. Какие-то действия, в том числе на площадях и в блогах, производят люди за 30, часто хорошо за 30. А инфантильная молодёжь занимается своими тусовками, сидением в интернете, любовью. Они думают о том, как бы прилепиться к власти любым способом -там пилят бабло! - или (те, кто поумней) куда и как лучше слинять.
Где автор вообще увидел молодость?
Россия 2019
https://www.populationpyramid.net/russian-federation/2019/
Франция 1968
https://www.populationpyramid.net/france/1968/
Отличный очерк, очень точный.
Культура в России, а, возможно, и во всем мире, противостоит тоталитарности и авторитарности власти. Но у нас точно: настоящий поэт, начиная с Пушкина, - всегда изгой. Начал это обстоятельство изучать и вот его некоторые итоги: за период существования Советской власти в тюрьмах погибло (были расстреляны или умерли) 383 поэта, писавших на разных языках народов СССР, нашел биографии 60 погибших поэтов, писавших на русском, еще нашел 90 русскоязычных поэтов, побывавших в лагерях и ссылках.
Обнаружил об этом стихи Максимилиана Волошина "Доблесть поэта", написанные в 1925 году.
Ты соучастник судьбы, раскрывающий замысел драмы.
В дни революций быть Человеком, а не Гражданином:
Помнить, что знамена, партии и программы
То же, что скорбный лист для врача сумасшедшего дома.
Быть изгоем при всех царях и народоустройствах:
Совесть народа – поэт. В государстве нет места поэта
Об этом есть и у Пастернака, где плата за творчество - смерть.
О, знал бы я, что так бывает,
Когда пускался на дебют,
Что строчки с кровью – убивают,
Нахлынут горлом и убьют!
От шуток с этой подоплекой
Я б отказался наотрез.
Начало было так далеко,
Так робок первый интерес.
Но старость – это Рим, который
Взамен турусов и колес
Не читки требует с актера,
А полной гибели всерьез.
Когда строку диктует чувство,
Оно на сцену шлет раба,
И тут кончается искусство,
И дышат почва и судьба.
Это было написано в 1932 году, а незадолго до смерти после травли за "Доктора Живаго", удостоенного Нобелевской премии, он написал (привожу окончание стихотворения):
Что же сделал я за пакость,
Я убийца и злодей?
Я весь мир заставил плакать
Над красой земли моей.
Но и так, почти у гроба,
Верю я, придет пора -
Силу подлости и злобы
Одолеет дух добра.
Вот сколько лет прошло, а дух добра никак не может у нас победить.
Спасибо! Потрясающе емкий и вдохновляющий очерк.