В русских судах пытка служила для получения доказательств и установления вины. Если тот, кто заявлял о своей невиновности, выдерживал пытку, ход процесса мог радикально перемениться. Уверенность в том, что пытка — надежное средство выбивания правдивых показаний, была так велика, что перенесший пытку и не признавший свою вину объявлялся невиновным.
Подробностям пыточного следствия посвящена значительная часть книги американского историка Валери Кивельсон «Магия отчаяния: моральная экономика колдовства в России XVII века» (вышла недавно в издательстве Academic Studies Press). Читать эти страницы иногда тяжело, но дело стóит того: книга, основанная на множестве протоколов допросов и судебных жалоб, показывает, что пытка была не просто морально оправданным, но и необходимым элементом общественного устройства России раннего Нового времени.
Легитимность пытки как инструмента установления истины в принципе не подвергалась сомнению:
Рядовые обитатели Московского государства признавали, что пытка должна применяться согласно установленным правилам, в особых пыточных комнатах, уполномоченными на это лицами, которые действуют в своем официальном качестве.
Более того, пытке мог быть подвергнут не только обвиняемый (и все, на кого он укажет), но в определенных обстоятельствах и сам жалобщик. («Насколько же сильные чувства должны были стоять за обвинениями, — восклицает Кивельсон, — если податель иска мог сам казаться в пыточной камере!») При этом следователи-палачи, конечно, отчетливо осознавали ненадежность признаний, полученных под пыткой.
С любезного разрешения издательства публикуем отрывок из главы «Судебные процессы, правосудие и логика применения пыток».
Призрак пытки постоянно витает над страницами нашего труда. Почти за всеми любопытными подробностями и душераздирающими историями, сохранившимися в делах о колдовстве, стоит причиненная кому-нибудь боль. Почти любое показание искажено наводящими вопросами — с их помощью у подсудимых, уже сломленных допросом с его простыми, но эффективными методами, вырывались нужные ответы. В этой главе рассматриваются проблемы, неизбежно возникающие в связи с пытками. В наши темные времена, когда пытки — казалось бы, давно отправленные на свалку истории — вернулись из небытия, эти вопросы звучат особенно настойчиво.
В этой связи стоит упомянуть судопроизводство государства всеобщего щастья и благоденствия: признание-царица доказательств.
Это положение определило широкую дорогу пыточной практике.
Пытка является важнейшим источником доказательств в России и сегодня. Она применяется легко, если у субъекта, к которому она применяется, нет адвоката и высокого социального статуса. Фактически заявление людей о пытке не расследуют, поэтому и виновных не находят, а если и находят, то серьезно не наказывают. Чтобы уничтожить эту практику, нужно всего лишь в тех случаях, когда подсудимый заявил о том, что показания из него выбиты, и допросы проводились без присутствия адвоката, считать их ничтожными. Возможно, тогда пытать станут меньше. Хотя...
Мне мой знакомый судья рассказывал об одном процессе, на котором была явка вора с повинной и возвратом всего похищенного. Обвиняемому он дал минимальный срок, и вообще готов был сделать его условным, но вор был рецидивистом. После суда, вне рамок процесса, вор разъяснил ему причину своего "раскаяния": его задержали, кто-то на него донес, и зверски избивали, жизнь была дороже, чем срок. Оформили явку с повинной.
Кроме того, есть изощренные моральные пытки, угроза применения пыток, угроза взять под стражу родных, да и сами условия содержания, которые могут быть тяжелейшим испытанием, в том числе лишение медицинской помощи. Если подследственный не сдается, его пытают!
P.S. Пытка соответствует новой Конституции, поскольку завещана нам предками.
Когда уже Лобное Место откроют? Чё то видосы с космонавтами не вставляют уже. (яанреч актуш)
"В Уложении 1549 года" - 1649 должно быть.
Точно, описка, исправили. Спасибо внимательному читателю!)
На меня когда-то произвели впечатление слова одного очевидца событий уже XX века о том, что в гестапо его пытали, чтобы узнать правду, а в НКВД пытали, чтобы он подписал явную ложь. Россия XXI века выбрала и продолжает вот этот "особый путь" времен НКВД.
Традиции и перспективы! :)
Слово и дело!
Дыба и кнут!)
кнут и пряник!