Никита Алексеев и Александр Липницкий, 1998
Фото: Александр Забрин
В Москве друг за другом, почти в один день, ушли из жизни музыкант и коллекционер Александр Липницкий и художник и эссеист Никита Алексеев. Люди разных занятий, они были ровесниками – 68 лет – и принадлежали к одному артистическому миру. У них были общие друзья, временами они появлялись в одних местах. Оба когда-то участвовали в формировании той зыбкой нематериальной среды, которая до сих пор удерживает нас на поверхности и дает силы жить.
Неюридическое лицо
Интересно, что бы сказал Никита, узнав, что чуть ли не все презираемые им государственные СМИ разразились по его поводу слезными некрологами. Едва ли они были изначально в курсе его творчества – хотя бы медитативных концептуальных серий, одна из которых, прошлогоднее «Гегельянское танго» ( It Takes Three to Tango Hegelian ), выставлена сейчас в Мультимедиа арт музее, – и регалий: работ, хранящихся в коллекциях Третьяковки, ГРМ, ММОМА, выставок в России и за границей, изданных книг etc. А о смерти художника наверняка узнали из фейсбука, который в этот день, 26 марта 2021 года, превратился в посвященный Никите Алексееву флешмоб.
Никита Алексеев
Фото: Никита Шохов (moskvichmag.ru)
Он долго и тяжело болел, почти ежедневно фиксируя свою жизнь от одной капельницы до другой, в единственной освоенной социальной сети. Жизнь проходила между домом, мастерской на Башиловке, куда он отправлялся «тюкать картинки», и больницей на Истре. У этих Никитиных текстов, каждый как мини-эссе, были тысячи поклонников, для которых чтение его страницы превращалось в каждодневную медитацию, подразумевавшую бесконечность. Казалось, даже описания страшного, в Никитином исполнении легкие и ироничные, будут продолжаться всегда.
«Похоже, перееду вскоре из Башиловки в новую мастерскую по богатому адресу: за широкую спину Крылова, то есть на Патриаршие пруды, – писал он неделю назад. – Побывал там сегодня. Очень уютный, говоря по-московски, “низок”».
«В будущем году, если доживу, у меня намечена выставка в ММАМ, – написано 10 марта, – называется Drawing Time, понятно, “Время рисовать” или “Время рисования”. Но дело в том, что по-английски to draw значит еще “тянуть”, “волочить”. Вот я и тяну, сволочь, время. Дело еще и в том, что совершенно не верю в то, что время это что-то, линейно тянущееся или бегущее от некой точки А до точки Я. Нет, время для меня это нечто вроде ванны, наполненной густой, почти желеобразной субстанцией, и в ней происходят какие-то завихрения и волны от движений тела, лежащего в ванне. Мне бы очень хотелось, чтобы на выставке было очень много картинок, как можно больше. Так много, чтобы зритель почувствовал себя погруженным в этакую ванну, чтобы он себя спросил с недоумением: “А зачем так много?”».
И дальше: «Два часа сегодня потратил, чтобы узнать, как купить на заработанные деньги нужную мне синюю бумагу. И везде меня спрашивают: “Вы юридическое лицо?”. Нет. Не юридическое. Я так, сам по себе».
Никитина самость, отдельность – свойство натуры. Наверняка так было с самого начала. Он родился 12 января 1953 года в Москве (один дед генерал, другой адмирал, мама – филолог-полонист, отец – журналист-международник). Дмитрия Краснопевцева с детства называл дядей Димой, у Оскара Рабина бывал с родителями. Из МСХШ выгнан за хулиганство. Окончив отделение промграфики и рекламы Московского государственного художественного училища памяти 1905 года, из Полиграфического института ушел. В 1982-м устроил в своей однушке рядом с Ленинским проспектом первую квартирную галерею, назвал APTART – именно так, кириллицей и латиницей, дважды искусство. Там проходили первые выставки «Мухоморов». С одним из них – недавно умершим Свеном Гундлахом, Николой Овчинниковым и Ко Никита создал в 1986-м арт-проект «Среднерусская возвышенность». И покинул созданную Андреем Монастырским группу «Коллективные действия». А в 1987-м, как появилась возможность, уехал в Париж. И вернулся восемь лет спустя, даже не пытаясь роптать на свою ненужность во Франции.
Тут началась новая жизнь – он возглавил отдел культуры (став его единственным сотрудником) еженедельника «iностранец», отпочковавшегося от «Коммерсанта», но к моменту появления там Никиты утратившего с «Ъ» всякую связь. Тогда я с ним и познакомилась – нас привела в газету общая подруга. Это было редкое место, в котором безденежье не отменяло наполеоновских перспектив. Отпочковавшись от самого популярного на тот момент либерального СМИ, «i», в отличие «Ъ», чья оптика была направлена внутрь, был не in, а out. Это была газета про иностранную жизнь, описанную под разными углами зрения и с разных сторон. Пришелец из этой другой жизни, Никита, франт и перфекционист, не менявший никогда стиля (даффлкот, твидовый пиджак, вельветовые штаны), был в ней нашим ньюсмейкером и трендсеттером, проводником в совриск. Он писал необозримые тексты, едва вписываясь в развороты формата A3, удивляясь и радуясь, что главный редактор Илюша Вайс, светлая ему память, не требовал ничего сокращать и менять.
Возвращение года через три года в арт и закрытие газеты в 2004-м ничего не изменило – Никита продолжал рисовать и писать вплоть до вчерашнего дня.
Звуки времени
«Советский и российский культуролог, режиссер, телеведущий, журналист», как сообщает Википедия в первой строке об Александре Липницком, был больше всего известен как сооснователь и бас-гитарист рок-группы «Звуки Му», вместе с «Аквариумом», «Кино» и «Зоопарком» изменившей в 1980-х воздух и культурный ландшафт в стране.
Александр Липницкий
РИА Новости / Виталий Безруких
В художественной среде Липницкий был известен еще и как коллекционер и большой знаток русской иконы. И все встречавшие Сашу Липницкого люди, даже едва с ним знакомые, помнили его как обаятельнейшего, доброжелательного, умного, деликатного человека, сохранявшего искренний интерес к искусству и хранившего верность друзьям юности и русскому року. Его частью он оставался вплоть до 25 марта, когда, идя на лыжах по льду Москва-реки рядом с дачей, полез спасать свою собаку, провалившуюся под лед, и погиб вместе ней.
Редко кому удается подтвердить своей смертью безупречную репутацию, заработанную в жизни.
В происхождении и жизни Александра Липницкого и Никиты Алексеева, при всей внешней несхожести, на самом деле общее главное: оба, по большому счету, не менялись, не изменяли себе, не велись на приманки государства и идеологии, оставаясь теми же «маргинальными мальчиками» (так говорил о себе и своем круге Никита).
Родившийся 8 июля 1952 года в Москве потомок знаменитых врачей-гомеопатов Теодора и Давида Липницких, он был и внуком прославленной актрисы Татьяны Окуневской, попавшей под сталинские репрессии – в них погибли его прадед и прабабка. Мама, Инга Окуневская-Суходрев, преподавала английский, отчим, Виктор Суходрев, был личным переводчиком Хрущева и Брежнева. 30-я английская спецшкола, в которой учился и Липницкий, и, на год старше, Петр Мамонов, была в числе самых престижных в Москве. Потом их оттуда выгнали, но именно там они познакомились и вместе с младшим братом Мамонова Алексеем Бортничуком создали в 1983-м «Звуки Му».
Окончив журфак МГУ, Липницкий с 1975 года писал о джазе, пока в 1980-м не услышал «Аквариум». Тогда же он принял участие в организации исторического фестиваля «Тбилиси-80». На его наследственной даче на Николиной Горе в 1981 году прошел первый, еще акустический, концерт «Аквариума». А в 1984-м уже электрический, разогнанный ретивыми сотрудниками госбезопасности. Какое-то время Борис Гребенщиков жил у него, Липницкому посвящена его «Песня для нового быта»:
Эй вы, как живется там?
У вас есть гиппопотам,
А мы в чулане
С дырой в кармане,
Но здесь забавно,
Здесь так забавно.
С тех пор все изменилось – а он нет. В память о «Звуках Му» Липницкий создал «шутейный» (его слово) проект «ОтЗвуки Му». Пытался напомнить современникам забытые сейчас имена русских групп рубежа 1960–1970-х, считая их самыми талантливыми в отечественной рок-истории. Устраивал рок-фестивали, на которых давал сцену в том числе молодым коллективам, которые чаще всего, по его признаниям, разочаровывали. Но это его не останавливало. «Мы первое поколение, которое выросло вне людоедского режима, поэтому мы смогли заняться рок-музыкой», – говорил Липницкий, печально наблюдая, как деградирует и ужесточается режим сейчас.-
Никита Алексеев. Из серии «Предсмертные рисунки», 2001
art4.ru
