Одно из самых сильных воспоминаний детства. 23 февраля на большой перемене всех мальчиков нашего 4 «В» класса выгнали в коридор, а девочки остались. И когда мы вернулись на следующий урок, на каждом нашем столе лежала пачка голландской жвачки Donald, той самой, из которой можно было выдувать классные пузыри, и, что самое главное — она была с вкладышем. Это было прямо чудо. Омрачалось это чудо только тем фактом, что теперь надо было нам, мальчикам, что-то придумать такое к 8 марта, чтобы не выглядеть полными ничтожествами.

Та самая жвачка Donald. С вкладышами. Я тогда этого не знал, но, оказывается, ее можно было купить в Москве у цыган или перекупщиков. По 1 рублю за жвачку. Или сразу 10 штук за 10 рублей (на заднем фоне как раз две упаковки по 10 штук). И эти 10 рублей были в СССР реально большими деньгами.

Собственно, 23 февраля в позднесоветское время — это парный праздник к 8-му марта. Там дарят подарки женщинам, тут мужчинам. Связь с армией шла по касательной — все мужчины наверняка либо служили в армии, либо пойдут служить, эту военную коннотацию советские люди пропускали за ненадобностью и переходили сразу к гендерной. Она и была ключевой. Моя мама до сих пор мне дарит что-нибудь на 23 февраля, хотя прекрасно знает, что я не служил в армии (она сама же меня от нее и отмазала) и никакого отношения ни к какой защите отечества не имею.

Что касается тех, кто через армию прошел, то для них 23 февраля был тоже не сильно значимым праздником — куда важнее были дни родов войск, в которых они служили. Ну а день памяти павших был, разумеется, 9 мая.

23 февраля (в отличие от 8 марта), никаким выходным не был, более того, даже военных парадов в этот день никогда не было (только на 7 ноября и иногда на 9 мая). То есть это был важный день годового цикла «бытовых» праздников (Новый год, 23 февраля, 8 марта), и никакого особого отношения к армии, войне и вообще милитаризму почти не имел.

Один из парадоксов послесталинского советского времени состоял в том, что при всей милитаризованности государства, общество было как раз вполне антивоенным и при любой возможности обытовляло все, что можно было. И 23 февраля — прекрасный пример такого обытовления.

***

Разумеется, советским людям каждый год рассказывали историю про то, как в феврале 1918 года немцы прервали перемирие и начали наступление на Петроград. Но 23 февраля 1918 года под Псковом и Нарвой отряды Красной армии «наголову разбили немецких захватчиков». И вот в честь этой первой победы Красной армии и был учрежден праздник. В более детальных версиях возникали имена Антонова-Овсеенко и особенно Павла Дыбенко, под руководством которого и был осуществлен этот самый разгром.

В этой канонической истории вообще нет ничего, что бы соответствовало хоть какой-то реальности.