Традиционные для русского Севера «голубцы», мемориальные столбцы на месте расстрельных ям. Сандармох, 2013 год
Фото: Wikipedia / Visem
Ровно 86 лет назад, 10 ноября 1937 года, капитан НКВД Михаил Матвеев отрапортовал начальству, что успешно выполнил возложенную на него миссию. «Приговор в отношении осуждённых к В.М.Н. […] мною приведён в исполнение на 1111 человек». Чекисту для работы хватило всего девять календарных дней, с 27 октября по 4 ноября. Исключительная выносливость, учитывая, что Матвееву помогали всего несколько человек.
В рапорте капитан добросовестно указал номера протоколов трибунала-«тройки», по которым он вместе с помощниками совершал убийства. Речь шла о заключённых первенца ГУЛАГа, Соловецкой тюрьмы. Всех их, уже приговорённых ранее к разным срокам лишения свободы, осенью 1937-го одинаково ждала смерть — в соответствии с наспех заведёнными «тройкой» НКВД делами.
Казнили обречённых не на островах. Чекисты сочли маленький северный архипелаг неподходящим, чтобы надёжно скрыть столь массовое убийство. Нужный объект они отыскали на материке — безымянное урочище, затерянное посреди лесов у границы с Финляндией.
Однако спустя ровно 60 лет здесь всё же открылась память о совершённых некогда преступлениях. Место убийств получило своё имя — Сандармох. И, несмотря на все попытки переформатировать себя, урочище всё ещё хранит память о своих истинных жертвах и своих настоящих убийцах.
«Не врать система не могла»
Осенью 1937 года одним из участников того соловецкого этапа стал Алексей Вангенгейм. 55-летний учёный-метеоролог, первый начальник Бюро погоды СССР, как и его товарищи по несчастью, мог только подозревать о скорой гибели.
По распоряжению замнаркома НКВД Михаила Фриновского от 8 августа 1937-го, заочно приговорённым «тройками» к расстрелу не сообщали о решении. Так чекисты пытались предотвратить возможное сопротивление арестантов.
Выходцу из дворянской семьи с нидерландскими корнями выпала не самая долгая, но насыщенная событиями жизнь. Ещё в юности Вангенгейма увлекла наука. Ему было всего 16, когда будущий учёный устроил метеостанцию в отцовском имении в Курской губернии. Потом внимание молодого Алексея привлекла политика. Учась на физмате Московского университета, юноша примкнул к РСДРП. За участие в партийных сходках был исключён, едва даже не попал в тюрьму.
В 1900-х Вангенгейм всё же примирился с самодержавием: отслужил в армии, получил диплом о высшем образовании. Затем преподавал сам, руководил центральной метеостанцией на Каспийском море. В Первую мировую Вангенгейм в звании подполковника руководил метеослужбой сперва 8-й армии, потом и целого Юго-Западного фронта. Совсем не синекура в условиях войны, где стороны активно применяли химическое оружие. За организацию такой успешной атаки учёного будто даже представляли к Георгиевскому оружию, но точных подтверждений этому факту нет.
Алексей Вангенгейм, 1929 год
Фото: Wikipedia
В 1917 году Вангенгейм, не оставивший в душе левых убеждений, принял Октябрьскую революцию. Он повторно вступил в компартию, сделал неплохую карьеру. Создал и возглавил предшественник нынешнего Росгидромета, занимал другие ответственные посты в советской науке. А в январе 1934 года учёного арестовали.
Преследование Вангенгейма уложилось в одну из последних кампаний большевиков против специалистов, получивших образование при царе. Метеорологов долго не трогали, но трудности коллективизации заставили режим назначить виновных. Раз планы сорвал неурожай из-за засухи, то ответить должны те, кто плохую погоду вовремя не предсказал.
«До последнего дня Алексей Феодосьевич верил, что разберутся и с его делом. В письмах домой он каждый раз подчёркивал: "Веру в Партию не потерял и не потеряю ни при каких обстоятельствах". И только испытывал острую боль от того, что "выполняя честно свой коммунистический долг, не [с]мог добиться результата"».
— проект «Возвращение имени»
Вангенгейм получил пять лет за саботаж (статья 58–7 УК РСФСР), отбывать наказание его отправили на Соловки — в особую тюрьму на месте уничтоженного монастыря. Условия там совсем не выглядели изуверскими. Учёный работал в библиотеке, читал лекции, создавал даже картины из камней. Регулярно писал домой, в том числе маленькой дочери Элеоноре — с картинками, детскими загадками. Но спустя три года, осенью 1937-го, домашние перестали получать письма от Алексея Феодосьевича.
В 1957 году, уже в хрущевскую оттепель, семье объявили, что Алексей Вангенгейм якобы умер 17 августа 1942 года от перитонита. И лишь после распада СССР выросшая дочь Элеонора Алексеевна добилась правды о судьбе отца: 3 ноября 1937-го его расстреляли в Сандармохе.
«— Я не понимаю одного, — говорила Элеонора Алексеевна. — Зачем [было] врать, когда всем всё давно ясно? […]
Я тоже не понимал. И не знал, что ответить. Но сегодня, после десяти лет неравной борьбы с советской статистикой, могу предложить запоздалый ответ. На удивление тривиальный. Затем, что система изначально была построена на вранье. Не врать она не могла: это для неё норма жизни и элемент техники безопасности»
— Дмитрий Орешкин, российский политолог
Вдвойне абсурдным обстоятельства гибели Вангенгейма делает другое. Русскоязычного человека и убеждённого коммуниста расстреляли как украинского националиста. Для того, чтобы быть записанным чекистами в несуществующий «Всеукраинский центральный блок», учёному хватило одного места рождения — села Крапивна под городом Конотопом.
Мемориальный камень в память о погибших украинцах-узниках Соловков, 2012 год
Фото: Wikipedia / Visem
Оттуда Вангенгейм уехал ещё в детстве и больше с Украиной не был связан никак. Но НКВД это обстоятельство не смутило: ведь не врать система не могла.
