Дискуссия о юридическом языке выдалась на загляденье: бодрой, бескомпромиссной, местами бурной. И хотя я собирался написать про совсем другое, на мой взгляд, не менее интересное, но не смог. Тема, как говорится, не отпускает. Дискуссия, конечно же, будет продолжаться, но, по крайней мере, для себя я хотел бы сформулировать некоторые результаты, проговорить главные мысли. Мне кажется, что наметились основные точки схождения мнений и точки их расхождения. Точка схождения, собственно, одна. И состоит она в том, что законы наши написаны отвратительно, ну а если постараться высказываться менее эмоционально, то можно сказать, что все участники дискуссии недовольны языком наших законов. Он слишком сложен, неточен и, скорее, скрывает смысл, чем проясняет его. Непрофессионалу (то есть неюристу) читать такие законы трудно, а понимать их порой и вовсе невозможно. В анализе причин этой неприятности (а все сходятся на том, что так быть не должно), начинаются расхождения. И хотя я сам вбросил слова «заговор юристов», но это больше для поддержания градуса дискуссии. То есть, конечно, юристы от такого положения дел выигрывают, потому что оказываются кастой посвященных, способной законы понимать (или хотя бы делать вид, что понимают) и истолковывать их непосвященным. А значит, без их услуг человек не то чтобы не может участвовать в судебном процессе, а обычно не может понять, прав он или нет, нарушил он закон или не нарушил. Но кроме корпоративной выгоды присутствуют и другие причины «неудачности» юридического языка в целом и конкретных формулировок в частности. И это пресловутый человеческий фактор, который расшифровывается, как некомпетентность, политическая конъюнктура, торопливость и прочее разное, о чем любой законодатель знает лучше меня. Я лично со всеми этими качествами законов и законотворцев сталкивался на примере только одного закона –«О государственном языке РФ». Но настоящие расхождения начинаются с одного из главных на Руси вопросов: что делать? (По поводу другого главного вопроса – кто виноват? – см. выше). И здесь юристы не хотят уступать ни пяди родной земли. По их мнению, законы не должны писаться на «обывательском, простом языке» (слова, которые использовал Денис Примаков). И здесь с ним придется (пусть с некоторой неохотой) согласиться. Юридический язык должен быть строже и точнее обыденного. В нем не место метафорам и прочим тропам, а также богатому перефразированию. Строгость достигается за счет отказа от сложности, разнообразия и многозначности обыденного языка. Но! И здесь я выступаю не как лингвист, а как обыватель. Впрочем, прежде чем выступать, процитирую еще раз Дениса Примакова: «Я как филолог и юрист отстаиваю языковую автономность профессиональных групп». И опять он прав, но только в том случае, когда речь идет о юридической дискуссии, научной статье, и вообще о внутрикорпоративной коммуникации. А вот если мы говорим о тексте законов (замечу: может быть, не всех законов, но хотя бы части из них, касающихся каждого гражданина), то ключевым оказывается следующий вопрос: ДЛЯ КОГО ПИШУТСЯ ЭТИ ЗАКОНЫ?
Если для всех, то мне, простому обывателю, они должны быть понятны, хотя и написаны на юридическом языке (то есть более строгом, чем мой обывательский). Если же исключительно для юристов, то дискуссию можно закрывать. Юристы, как всегда, правы. Все свободны! Пока свободны. Потому что, кто знает, не нарушаем ли мы в данный момент какой-то закон, все равно ж без юриста не разберешься! А незнание, как известно, не освобождает…
