Владимир Путин на встрече с российскими спортсменами в Олимпийской деревне, 2008.

Владимир Путин на встрече с российскими спортсменами в Олимпийской деревне, 2008.

Алексей Дружинин / РИА Новости

Семнадцатого июня, как и ожидалось, Международный олимпийский комитет одобрил решение Международной федерации легкоатлетических ассоциаций о невозможности участия российских легкоатлетов в стартующей уже менее чем через два месяца Олимпиаде в Рио. Сложно сказать, как ответит на этот шаг российская сторона (пока Владимир Путин лишь «предостерег от политизации спорта на фоне допинговых скандалов»), однако можно с уверенностью утверждать, что весь разворачивающийся на протяжении последнего года скандал настолько соответствует общей логике происходящего в современной России, что удивляться ему было бы странно.

Современный спорт и современная государственность практически неотделимы, и особенно хорошо это заметно там, где эта самая «государственность» становится национальной идеей. Спорт выглядит проявлением силы и мощи – и, разумеется, продемонстрировать ее стремится каждая страна, а чем больше склоняется она к авторитаризму, тем сильнее это проявляется. И даже «постсуверенный» и «наднациональный» Европейский союз никогда не задумывался о том, чтобы выставить единую спортивную команду на Олимпийских играх (хотя элементарные подсчеты показывают, что подобная dream team получила бы абсолютное большинство наград на любых соревнованиях). Европе приходится довольствоваться общей командой лишь в самом аристократичном и никогда не привлекавшем внимания правительств спорте – в гольфе, где с 1979 года раз в два года проводится знаменитый Ryder Cup. Поэтому естественно, что, обуянные идеей национального возрождения, российские руководители вели и ведут себя в спорте так же, как они привыкли вести себя в экономике и политике.

Что особенно бросается в глаза в данном случае?

Во-первых, конечно, это ложь и притворство, которые стали фундаментальной основой российской политики. Может быть, через несколько лет мы еще услышим, что допинговая история была одной из самых успешных операций российских спецслужб (а ее организаторы будут закрытыми указами награждены орденами и повышены в званиях), о чем президент поведает, сидя перед телекамерой за чашкой чая в удобном кресле – как однажды он рассказал о «вежливых людях» в Крыму, саму мысль о возможности присутствия которых там он гневно опровергал несколькими месяцами ранее. Может быть, мы этого и не услышим (просто потому, что допинговая операция оказалась, судя по всему, менее успешной, чем крымская), но логика подсказывает – верить российским опровержениям нельзя: обман превратился в нашу государственную политику, а любые доказательства, предъявленные из-за рубежа, привычно дезавуируются только потому, что «они» нас не любят. Собственно говоря, сам нынешний скандал зашел так далеко во многом потому, что вскрывшийся в прошлом году обман не был признан и российские спортивные федерации продолжили юлить, будучи, видно, уверены, что в конечном счете наверху договорятся и дело будет спущено на тормозах.