Дмитрий Рогозин. Фото: личный архив
– Слово «коррупция» – одно из самых употребительных в современном политическом языке. За последние 20 лет сложилось довольно внятное представление, что коррупция – один из важнейших атрибутов «системы РФ». Вы несколько лет назад участвовали в масштабном исследовании по коррупции в России. Не расследовании – которых тысячи появилось за последнее время, – а именно в исследовании. Где вы не с отчетами и выписками работали, а говорили с людьми, собирали социологическую картину коррупционной реальности. Собственно, что такое коррупция в России? Что вообще значит это слово и как это все работает?
– Среди исследователей есть два совершенно разных понимания коррупции. Своего рода методологический спор. Сторонники классического понимания этого термина утверждают, что коррупция – это «передача денежных средств в обмен на те или иные услуги должностного лица, в обход прописанных процедур». То есть буквально взяткодательство. Это классическое, узкое понимание коррупции. Которое мало что дает для понимания социальной реальности.
Но есть широкое понимание коррупции, которое берет за основу изначальную суть этого слова – corrumpere, то есть разрушение, порча. Коррупция в этом понимании – это разрушение формальных и открытых процедур, которые доступны для всех, за счет появления и конструирования некоторых схем, которые позволяют получать те или иные преференции отдельным лицам. Взяткодательство в этом значении – только один из вариантов коррупции. Обмены в коррупционных связях часто завязаны на деньги, но это не единственный мотив. Сам факт передачи денег не играет определяющей роли. Коррупция определяется не передачей денег, она определяется подменой формальных и открытых процедур неформальными и закрытыми. А мотивом для коррупции может быть что угодно. Более того, совсем не обязательно, что тут должна быть какая-то корысть. Коррупция может осуществляться и из самых благородных и бескорыстных мотивов. Во второй формуле коррупционерами могут оказаться и социальные активисты, и благотворительные организации, и правозащитники.
И тут очень важно понимать базовую логику коррупции – она паразитирует на открытых и формальных процедурах.
Коррупционер не видит себя в зеркале
– Простите, но тут напрашивается сравнение с вирусом. Который паразитирует за счет клеток организма и только так живет, в идеале даже не вызывая серьезной болезни. Но при определенных обстоятельствах может и убить… Но если вернуться к вашему определению коррупции и перестать жестко привязывать ее к взяткам, то можно ли выделить какие-то ее признаки как социального феномена?
– Коррупционеры, если говорить простым языком, – те, кто решает вопросы. Есть проблема, которую создает та или иная формальная процедура и есть человек (чаще всего, чиновник), который за счет своего положения или связей может решить эту проблему. Отсюда и первый признак.
Коррупция – это воля, желание и возможность решать вопросы. В отдельных случаях, которых становится все больше – необходимость. То есть принципиально важно наличие самой возможности обойти или упростить формальные процедуры и воля это делать. Важнейшая метка коррупции – это тот или иной вид фразы: «Я могу решить ваш вопрос».
Второй признак: все важные дела делаются в кулуарах, в тени, полушепотом. Гласность для коррупции – убийственна. Реальность делится на то, что может быть публичным, и на то, что не может быть публичным. При этом все публичное – это симуляция реальности, внешняя оболочка. Все по-настоящему реальное делается именно полушепотом, между своими, не под запись. В этом смысле если кто-то в интервью вам говорит «это не под запись», то это уже признак коррупции.
Третий признак. Коррупционер не видит себя в зеркале. Рефлексия на тему коррупции убийственна для коррупции. Коррупционер воспринимает свои действия не как коррупцию, а как «решение вопросов». Естественную деятельность в тех условиях, в которых он находится. При этом сам факт существования коррупции никто не отрицает. Другие, да, они коррупционеры. Но сам он – нет.
Четвертый признак. Шизофреническая позиция паразита. Так как коррупционер живет за счет формального, то все его теневые схемы требуют публичной поддержки всего формального и открытого.
Читаю и всё время натыкаюсь на слова "опущенные руки и опущенный взгляд".
Очень надеюсь, что это и подобные выражения не использовались в научной работе. Но они используются сейчас, в рассказе об этой работе. Естественно, закрадывается подозрение, а нет ли здесь демагогии?
Если коррупция, это не всегда плохо, то какие практические выводы следует делать? Приостановить государственную программу борьбы с коррупцией? Закрыть Фонд Борьбы с Коррупцией?
Читаем внимательно статью и сразу видим подмену понятий.
Коррупция, это не взятки. Точнее, коррупция, это не тоько взятки.
Согласен. Но далее, какой выбор? А далее утверждается, что коррупция, это просто поступки не по правилам. Мол, только две эти методологические алтернативы.
Но позвольте! Почитайте хотя-бы Википедию:
"Коррупция (от лат. corrumpere «растлевать», лат. corruptio «подкуп, продажность; порча, разложение; растление») — термин, обозначающий обычно использование должностным лицом своих властных полномочий и доверенных ему прав, а также связанных с этим официальным статусом авторитета, возможностей, связей в целях личной выгоды, противоречащее законодательству и моральным установкам."
Или короче: использование должностного положения для личной выгоды.
Когда допускаются логические ошибки, создаётся смысловая неразбериха, возникает ситуация - хотели, как лучше, а получилось...
Практика получается идиотской и "тебе отвечают: но вы же сами нам это рекомендовали, вот ваши слова."
Не-е, коррупция, это использование должностного положения для личной выгоды и с ней надо бороться, а не делать многозначительные выводы, мол иногда это не так уж плохо, а то и вовсе полезно.
Много лет назад, мы с женой были студентами и у нас родилась дочка. Мы имели право на получение всяческих льгот, но когда узнали, сколько для этого нужно собрать бумаг, то не стали и пытаться. В этом смысле РФ прямая наследница СССР. Чем дальше от государства, тем лучше. Троих вырастили, а теперь уже четверо внуков. А вот с третьей дочкой повезло: дали большую квартиру, как многодетной семье, но я к тому времени был уже опытным специалистом и занимал хорошую должность. Дали по закону, но могли ничего и не дать, просто поставили на очередь и через три года она подошла, а можно было стоять в ней вечность. Все тогда делалось по закону, но срабатывание его очень часто зависело от места в иерархии и наличии неформальных связей. Решение вопросов уже тогда стало формой коррупции. Это происходило, потому. что "пряников сладких всегда не хватает для всех".
Ближе к пенсии наблюдал как проходили тендеры с заранее известным результатом, причем делалось это в коммерческой организации. Цель была не в извлечении незаконных доходов, а в подписании контракта с проверенными и надежными партнерами.
А еще вспомнилась интермедия Райкина об уважаемых людях: "ты меня уважаешь, я тебя уважаю, мы оба - уважаемые люди. Пусть у всех всё будет, но будет маленький дефицит".
Статья замечательная. Спасибо!
коррупция есть и в коммерческом секторе. и никаких проблем в этом нет. а вот, что 70% бизнеса государственные, вот это проблема
Великолепная статья! Что бы что то получить необходимо пройти что кругом ада и собрать кучу справок из разных мест. Это очень унизительно
Про бедных очень здорово - надо людей втягивать в созидательную посильную оплачиваемую деятельность.
Теперь хотелось бы про бич нашей страны - про несоответствие официальных доходов и расходов чиновников, про некомпетентность и личную преданность начальнику, круговую поруку, про вывод гигантских бюджетных денег из делового оборота и страшный разрыв в доходах между единицами процентов и остальным населением. Или это не следы коррупции? Это просто преступления? Или норма жизни? Может, если всё это разгрести, то не придется с такой тоской про опущенные руки и глаза нищих писать?
Спасибо автору, отличная статья!
Насчет чиновников - о том что коррупция это не про хорошо или плохо - вроде бы элементарная вещь, но никогда раньше об этом не задумывался. Даже не приходило в голову взглянуть под таким ракурсом.