Науру. Фото: Sean Kelleher / flickr.com
Сырьевые рынки – одно из направлений, затронутых нынешним кризисом. Транспортные ограничения и карантины, наряду с другими факторами, привели к падению цен на энергоносители – прежде всего нефть. Одновременное снижение спроса и предложения из-за закрытия предприятий, ограничения потребительской активности и перебоев в цепочках поставок сказалось на ценах на металлы – например, меди (одним из исключений стало золото, которое продолжило дорожать как традиционно привлекательный объект инвестиций в периоды кризисов).
Спрос на нефть – которая на фоне кризиса подешевела до рекордных уровней (включая падение американских фьючерсных контрактов WTI и формульных цен на российскую Urals до отрицательных величин) – сейчас частично восстанавливается за счет возобновления автомобильного трафика. Но в целом процесс восстановления, согласно прогнозам, может растянуться на годы, если не десятилетия. Некоторые, подобно главе BP Бернарду Луни, сомневаются, что спрос на нефть вообще вернется к докризисному уровню.
Для некоторых это стало напоминанием о «ресурсном проклятии» – о том, что зависимость от одного или нескольких ресурсов, обеспечивающих экспортные доходы, в период кризиса может сделать страну весьма уязвимой. С этим, например, столкнулась Саудовская Аравия, переживающая последствия ценовой войны и общего спада. Сейчас ее правительству, как и после обвала нефтяных цен несколько лет назад, вновь приходится экономить – повышать налоги и отменять субсидии для госслужащих.
«Ресурсное проклятие» – тема многочисленных исследований. Авторы одного из последних, оценив опыт разных регионов в США, обнаружили, что в тех штатах, где уже была актуальна проблема коррупции, она усиливалась, когда там активизировались разработки природных ресурсов (например, сланцевого газа). Для таких регионов, отмечает Патрик Иган, доцент политологии Тулейнского университета, один из авторов работы, изобилие ресурсов стало одним из источников «легких денег», поддерживающих злоупотребления.
Для России (хотя правительство неоднократно выступало с заявлениями о «слезании с нефтяной иглы», нефтегазовые доходы, по данным на прошлый год, составляли около 40% доходов федерального бюджета) падение спроса и цен на энергоресурсы, по оценке Центра энергетики Московской школы управления «Сколково», может обернуться падением ВВП на 5–13%. При самом оптимистичном сценарии доходы от экспорта нефти в 2020 году снизятся по сравнению с предыдущим в 2,5 раза.
Примеры
Современный классический пример «ресурсного проклятия» – Венесуэла, которая, несмотря на изобилие нефти, переживает сокращение экономики, гиперинфляцию и отток населения. Но в истории достаточно и других. Среди них небольшое государство Науру – остров в Тихом океане, где в конце XIX века обнаружили залежи высококачественных фосфатов, используемых как основа для удобрений.
Когда страна позднее получила независимость, то смогла распоряжаться значительными – учитывая ее масштабы – средствами. По данным на начало 1980-х годов, по доходам на душу населения – около $27 тысяч в год – она считалась самой богатой в мире. По нынешним деньгам с учетом инфляции это около $72 тысяч в год (выше, чем нынешние показатели США ($62 тысячи), Великобритании ($42 тысячи) или России ($11 тысяч), хотя некоторые страны со сравнительно небольшим населением сейчас еще богаче, например, Люксембург, где доходы на душу населения – около $116 тысяч в год).
