Схиигумен Сергий (Романов). Фото: youtube.com

Схиигумен Сергий (Романов). Фото: youtube.com

Записывая очередное обращение к президенту Владимиру Путину и патриарху Кириллу, схиигумен Среднеуральского женского монастыря Сергий (Романов) вывел свой уже хорошо известный конфликт с окружающим миром на новый уровень. Вероятно, придание этому конфликту политического измерения было с его стороны жестом отчаяния, попыткой таким способом обрести дополнительную защиту в противостоянии официальным церковным властям после низвержения из сана, но дело сделано: схиигумен, потребовавший от Путина сложения президентских полномочий в его, схиигумена, пользу, вольно или невольно превратился в фигуру политическую. Теперь он превентивно назначил своим гонителем Путина, и в случае поражения окажется, можно сказать, «узником совести», а не просто сумасшедшим монахом, двинувшимся на «чипизации».

В чутье Сергию не откажешь. Он умело вплетает в свою речь ссылки на социальные потрясения, критикуя Путина, например, за стариков, которые получают пенсии «в пять раз меньше, чем за границей» (при чем здесь пенсионеры? но Сергий вспоминает о них и приводит в пример почему-то страны Балтии, как будто желая еще больше раздразнить Кремль и подмигнуть либералам). «Хабаровск – это первая ласточка, – в угрожающем ключе продолжает Сергий, имея в виду митинги по поводу ареста губернатора Хабаровского края Сергея Фургала. – Такие ласточки по всей России живут и летают даже над Кремлем».

Что ж, схиигумен, как видно, не только следит за политической повесткой – он еще и знает, как ее использовать, чтобы если не вызвать сочувствие у тех людей, которые вообще-то являются его непримиримыми идейными оппонентами, то хотя бы склонить их к нейтралитету. Митинги в Хабаровске не связывает с мракобесием церковных ультраконсерваторов ничего, кроме того, что и там, и там люди недовольны центральной властью, причем по разным причинам, однако и этого Сергию достаточно, чтобы изобразить себя частью того же фронта. Церковь – это не только агент правительства, как о ней привыкли думать, это одновременно и самая непримиримая оппозиция, какая только может быть, дает он понять.