Модернизированная Липпендорфская электростанция в Саксонии работает на буром угле, который добывается неподалеку. Фото: Jan Woitas / dpa / Global Look Press
До украинских событий основной целью ЕС в области энергетики было сокращение выбросов углерода. Особых успехов на этом пути достичь не удалось: выбросы СО2 в энергетике если и чуть уменьшились, то вследствие снижения промышленного производства, замены угля газом и более теплых зим. Все эти годы ведущей идеей обезуглероживания было строительство ВИЭ и замена угля природным газом, при сгорании которого выбросы СО2 почти в два раза меньше. Но стоило в прошлом году цене газа взлететь до $1000 за тысячу кубометров, как Европе пришлось срочно наращивать угольную генерацию, запуская остановленные было угольные электростанции.
В 2021 году угольная генерация в Европе выросла на 18%. А аналитики Rustad Energy ожидают в 2022 году роста угля еще на 10,9%. При этом ветряки сократили выдачу энергии на 4%, хотя установленная мощность только офшорных ветряков выросла за год примерно на 2 ГВт.
Украинские события резко изменили направление энергетической политики Евросоюза. Борьба с СО2 ушла на второй-третий план, а главной целью объявили борьбу за избавление от поставок энергоносителей из России.
Изменения в электроэнергетике, как и во всех сегментах тяжелой промышленности, происходят медленно. На реализацию проектов требуются годы. Провозглашение срочного изменения стратегии мало что бессмысленно, оно приводит к долгосрочной дезориентации инвестиционных планов компаний. С этим столкнулась администрация Джо Байдена.