Но что ни говори, жениться по любви не может ни один, ни один король! — благодаря Алле Пугачевой, опальной ныне боярыне, эту истину знают, наверное, все люди, успевшие застать Союз. Но, между прочим, то же относится и к великим князьям московским, и к царям, и к российским императорам. Брак для правителя — дело политическое, тут не до чувств, и места романтике просто не остается. И тут, наверное, есть даже повод правителям посочувствовать. Обычному человеку все-таки проще.

Но история у России длинная и путаная, случалось в ней всякое, и был в Москве под самый занавес XVII века царь, который не просто влюбился, но еще и сумел настоять на своем, переиграть бояр и в жены взять именно ту девушку, которая ему приглянулась.

Смотры невест

Илья Репин. «Выбор царской невесты», 1884 г. Пермская государственная художественная галерея.

Московские князья, как правило, женились на дочках соседей, — еще один, причем бескровный, хотя и не самый дешевый способ расширять владения, не одними ведь завоеваниями и покупками прирастала Москва. Есть также совсем особый пример Ивана III, который взял в супруги византийскую принцессу Софью Палеолог.

Но уже у сына Ивана, будущего Василия III наметилась понятная проблема: Москва попросту съела удельные княжества, не было больше вокруг независимых русских князей, а значит, и княжен, их дочек. Брак с иностранкой — предприятие долгое, дорогое, непростое, а главное — очень сомнительное с точки зрения веры: сватать католичку — значит, затевать долгие переговоры о том, что жена должна принять веру мужа, и совсем не факт, что переговоры эти приведут к успеху. Искать православную… Да где же ее искать?

Иван чувствовал, что умирает, и принял, посоветовавшись с ближними людьми, решение, почти на два века определившее брачную стратегию московских правителей — для наследника устроили смотр невест. Если верить Сигизмунду Герберштейну, послу Габсбургов при московском дворе, написавшему одну из самых знаменитых книг о государстве московитов (кстати, «Север» про нее до сих пор не рассказывал, и это, конечно, упущение, расскажем как-нибудь обязательно), идея исходила от Юрия Траханиотова, прибывшего на Русь из Византии вместе с Софьей. В византийских хрониках что-то похожее описывалось, да и про суд Париса ученый грек наверняка слышал. Он, кстати, вроде бы рассчитывал, что будущий великий князь выберет его красавицу-дочь, но Василий предпочел Соломонию Сабурову, девушку из не особенно знатной дворянской семьи.