фото Романа Мурашова

Пирожок

В детском саду я был недолго. Мне всегда не нравились дети. Шуму много — реальных дел мало.

А мне хотелось революции. Я чувствовал, что нас держат взаперти. Мне хотелось сбежать. Увидеть то, что за забором. Узнать, какова она на вкус, реальная жизнь.

Однажды в сонный час я решил, что больше так продолжаться не может. Я вдоволь насмотрелся детских гениталий, наслушался сопливого храпа. Пора бежать. Эта мысль больше не покидала меня ни на минуту.

После сонного часа по расписанию была прогулка. Нас построили по двое и вывели на площадку, огороженную забором. Наиболее глупые пытались найти и выкопать там клад, в виде пивных пробок или псевдодрагоценных камней. Мне же было не до этого. Я уже чувствовал запах свободы. Еще вчера я нашел небольшую дырку в сетке забора. Но она была слишком мала, чтобы выбраться самостоятельно. Мне был нужен помощник. Отважный и бесстрашный. Ищущий свободы, как и я. Малыш Павел предстал передо мною с ржавой лопаткой в руке и с небольшим зеленым пузырем под левой ноздрей. Я объяснил ему план побега. Павел оказался согласным на свободу. Сетка-рабица далась нам легко, достаточно было лишь оттянуть ее край в сторону. Павел выбрался первым, я ринулся за ним. Уже слышались крики воспитательниц в спину и приближающееся наказание. Я почти смог…

Наказанные, стоя в углу, мы думали. Каждый о своем. Я — о призрачной свободе, Павел — о приближающемся полднике. На полдник были пирожки с луком и яйцом.

Комплексы

Когда мне исполнилось четыре года, родители предложили отнести часть моих игрушек в детский дом.

На местном телеканале как раз проходил сбор игрушек и одежды для детей из детских домов.

— Пойдем, — сказал отец. — Подарим игрушки тем, кто в них нуждается больше, чем ты.

Мы пошли на телевидение. Я и отец. С мешком моих машинок и паровозов.

Был прямой эфир. Дети из детских домов приготовили творческие номера. Смешанные мысли посещали меня в тот момент. Чувство гордости. Жадность.

Дети закончили танец. Телеведущая начала свою речь:

— Сегодня у нас в гостях самые добрые жители города, которые теплотой своего сердца хотят помочь малышам из детских домов. А вот ребенок, который готов пожертвовать свои игрушки другим детям.

Ведущая указала пальцем в мою сторону. Осветитель направил прожектор на нас с отцом.

Мне стало не по себе. Все в зале наблюдали за нами. Я понимал, что где-то по ту сторону экрана передачу смотрят несколько десятков тысяч человек. И мама, ждущая нас к ужину.

— Как тебя зовут, мальчик? — спросила ведущая и протянула микрофон к моей голове.

Я промолчал.

— Как тебя зовут, мальчик? — снисходительно улыбнулась ведущая.

Мой язык окаменел. Я не мог сказать ни слова. Меня будто парализовало. Весь зал ждал, что я скажу. В тот момент мне казалось, что существует только этот черный микрофон и предательски светящий в лицо прожектор.

Отец явно нервничал. Прямой эфир. Сын неудобно молчит и смотрит в пол. Все камеры направлены на нас. От стеснения я так и не смог сказать, как меня зовут. Поднял указательный палец и показал на отца.

— Он скажет, как меня зовут… — промолвил я и снова опустил голову в пол.

Зал зааплодировал, кто-то засмеялся. Я налился как спелый помидор.

По пути домой мы молчали. Я долго не мог уснуть. Где-то в другой комнате чуть слышно посмеивались родители. Черный микрофон, требующий ответа, и одинокий прожектор еще долго появлялись в моих кошмарных сновидениях.

Кажется, с тех пор я и встал на скользкий путь человека с комплексами — стал доказывать себе и другим, что не боюсь публичных выступлений. Я устраивался ведущим на радио, телевидение и создавал музыкальные группы.

Взрослый

На детском новогоднем утреннике нас угощали конфетами и фруктами, а ведущая проводила веселые конкурсы. В завершении она стала выбирать лучший новогодний костюм.

Дети в образах зайчиков, принцесс и пиратов с нетерпением ждали заслуженный приз. Моя сестра была в русском народном костюме с кокошником и тоже мечтала о победе.

Я пришел без костюма. Был в черных брюках, сером свитере и остроносых туфлях.

Ведущая повернулась ко мне и сказала:

— Наградим призом вот этого мальчика, который оделся как взрослый дядя. Классный костюм!

фото Романа Мурашова

Сережка

В детстве меня привлекали разные детективные книжки. Ко второму классу я перечитал их так много, что загорелся идеей открыть собственное детективное агентство. Мой одноклассник Сережка тоже заинтересовался этой идеей, и мы вдвоём принялись играть в детективов. А отец Сережки даже сделал нам визитки.

Нам нравилось быть детективами. Но только нам совсем было нечего расследовать. Сережка даже принес из дома детский пистолет и пластмассовые наручники, чтобы мы выглядели убедительнее.

Я видел, как он страдает от того, что у нас нет реальных расследований.

Поэтому решил помочь нашему делу.