Дмитрий Потапенко
Страница Дмитрия Потапенко "ВКонтакте"
Российское предпринимательство из-за внешней политики Кремля все больше и больше испытывает на себе давление западных санкций. Однако, сколько бы новых ограничивающих мер ни вводили из-за рубежа, бизнес в стране продолжает работать. Нельзя сказать, что санкции ему на пользу, как бравируют некоторые чиновники, — издержки явно есть. Тем не менее бизнесмены не ищут возможности как-то влиять на решения власти. Как и многие другие россияне, предприниматели ищут лазейки, чтобы оставаться на плаву, и просто ждут. Чего именно? Об этом Republic поговорил с предпринимателем и экономистом, внесенным в список иностранных агентов, Дмитрием Потапенко.
— Запад продолжает вводить новые санкции против России. Вот недавно был принят очередной пакет. Дайте свою оценку этому процессу. Не выдыхается ли уже санкционная политика?
— Санкции, если смотреть на них с точки зрения экономики, — это классический картельный сговор. В картельном сговоре ключевыми вопросами является то, принимают ли правила картельного сговора все стороны. Такая же история, условно говоря, с ОПЕК. Чтобы обеспечить тот или иной картельный сговор, нужно контролировать максимальную долю рынка. А потому, как только все начиналось, я сразу говорил о том, что смысл этих санкций практически с первого пакета достаточно пустой. И причина весьма прозаична: если у вас есть как минимум три страны: Турция, Индия, Китай, еще, конечно, добавим в этот список Иран, которые в рамках этого картельного сговора не соблюдают его правила, то говорить о сколько-нибудь существенном ущербе в отношении того, против кого применяется картельный сговор, бессмысленно. Я повторял этот тезис многократно: невозможно реализовывать санкции, если у вас есть страны обхода, или мягкого обхода, как угодно зовите. Это первая часть Марлезонского балета.
Далее, как говорил известный военачальник Карл фон Клаузевиц, целью любой войны является мир на условиях, благоприятных для победившей стороны. Собственно говоря, санкционное давление — это такой переговорный процесс, просто очень длинный, растянутый во времени, где каждая из сторон не знает главного: когда они сядут за финальные переговоры. Поэтому задача России — создавать свое напряжение на переговорном фронте. И задача Евросоюза делать то же самое. Опять-таки, ни та, ни другая сторона не знает, когда можно будет садиться за стол переговоров и подписывать бумаги.
Поэтому выдохлась санкционная политика или нет, чиновники Евросоюза все равно будут плодить эти санкции. Но в любом случае в фундаменте этой политики заложена базовая ошибка. Если нет единой позиции условного Си и условного Байдена, то всегда будет какой-то незавершенный процесс. При этом такая политика, конечно, осложняет жизнь России. Это нельзя сбрасывать со счетов, потому что в любом случае увеличиваются транзакционные издержки.
Конкретно этот пакет в очередной раз отражает то, что евробюрократия обязана что-то делать. Но если задать ключевой вопрос: а приближает ли это окончание боевых действий, то ответ — нет, не приближает. Потому что даже если экономика будет минусоваться, боевые действия все равно будут продолжаться.
— А как эта политика влияет на малый и средний бизнес? Недавно встретилось высказывание главы Корпорации МСП Александра Исаевича. По его словам, МСП успешно преодолел сложности последних лет и активно замещает те сферы, куда не интересно идти крупным предприятиям. Общий рост числа предпринимателей этого сектора — 6,5 млн, происходит рост в ряде отраслей, например в онлайн-торговле, курьерской доставке продуктов питания, производстве одежды. Как вы оцениваете такие оптимистические заявления?
— Саша Исаевич прекрасен и удивителен, я его знаю лично. Надо сказать, что как чиновник он делает абсолютно все правильно. Ни один чиновник, ни один человек, имеющий отношение к государству, ни при каких обстоятельствах не может утверждать обратного. И это абсолютно правильно, в том числе и для того, чтобы малый и средний бизнес не попал под раздачу. Так что орать про то, что санкции нам вредят, даже очень осторожно — сейчас это не политический тренд. Это первая очень важная ремарка.
Второе. Если вы внимательно посмотрите его доводы, то он говорит о количестве регистраций. Возникает вопрос: какое отношение имеет количество регистраций, количество всяких печатей к санкциям? И какое отношение имеет, например, развитие сферы доставки к санкционному давлению? Ответ — никакого. В огороде бузина, в Киеве дядька.
Вообще, любой чиновник обязан, я подчеркну это слово, даже если он имеет либо нейтральную позицию, либо близкую к антивоенной, обязан начинать свое утро со слов, что он поддерживает президента и все, что связано с СВО. Это норма. А не норма — это всякая фронда. Иначе вместо тебя просто поставят дуболома — и на этом все закончится.
На пользу ли санкции? Нет, санкции никогда не на пользу, причем всем сторонам — и тем, кто объявляет, и тем, против кого они объявляются. Безусловно, введение санкций ударяет не только по России, они ударяют и по тем, кто вводит эти санкции, например по Германии. Ей выгодно получать российский трубопроводный газ и менее выгодно получать СПГ, против которого, кстати, введен последний пакет санкций. Но при этом, конечно, им наладить альтернативу легче, чем наладить альтернативу Российской Федерации.
Поэтому игра в санкции — это самый бессмысленный процесс в этой ситуации. Но надо сказать, что и игра в боевые военные действия — это тоже бессмысленный процесс. Я частично об этом писал в своей исторической книге «Жестокая экономика. 37 невыученных уроков». Любые боевые действия выгодны только в том случае (здесь убираем всякое моралите), если они производятся в формате блицкрига.
Что такое блицкриг с точки зрения управления? Это когда вы быстро, не разрушая инфраструктуру, с максимальной концентрацией своих сил и возможностей в одной точке, захватываете, подчеркиваю, захватываете, а не разрушаете, территорию противника, его женщин, детей, рабов и всего остального. После этого вы переходите в статус переговоров. Да, безусловно, у вас остается статус агрессора. Но если вы рассчитываете победить, то этот процесс должен длится максимум 3–6 месяцев с точки зрения системы управления. Как только вы выходите в длительный процесс управления военными действиями, то в первые 3–3,5 года у вас растет ВВП, потому что как обороняющаяся, так и наступающая сторона загружает свои мощности по полной.
Но потом начинается эффект технологической деградации, потому что за это время весь остальной мир, который не принимает участия в боевых действиях, шагает технологически вперед, а вы начинаете развивать, условно говоря, один палец. Да, этот палец вы накачаете очень сильно, но в это время весь мир уйдет далеко вперед.
— В целом сегодня в России какова экономическая среда для развития бизнеса? Потому что ведь есть те бизнесы, которые не просто хорошо себя чувствуют, но и получили новые возможности для зарабатывания.
