В издательстве «Новое литературное обозрение» выходит книга «Глаза и уши режима. Государственный политический контроль в Советской России, 1917–1928».

После прихода к власти на волне революционных потрясений 1917 года большевики столкнулись с проблемой обеспечения политического контроля и лояльности. Как им удалось в течение десятилетия навязать обществу тоталитарные принципы управления, подавить политическую оппозицию, ростки гражданского общества и вообще любые проявления недовольства? Как обеспечивался этот режим контроля? В чем состояла его уникальность?

Доктор исторических наук Владлен Измозик в своей книге исследует становление системы политического контроля в СССР в 1917–1928 годах, рассматривая ее как сложносоставное явление. На основе архивных материалов автор, с одной стороны, демонстрирует, как секретная информация дозировалась на разных уровнях, порождая взаимозависимость между высшим политическим руководством и органами безопасности, а с другой — вскрывает противоречивость настроений российского общества 1920-х, неудовлетворенного результатами работы новой власти и одновременно пассивного, желающего стабильности и готового приспосабливаться к сложившимся историческим реалиям.

С любезного разрешения издательства публикуем в сокращении главу «Политические настроения населения».

Больше всего внимания политический контроль уделял политическим настроениям в обществе, отношению к властным структурам, в первую очередь к коммунистической партии. При этом, как неоднократно подчеркивалось, используемые источники требуют внимательного источниковедческого анализа. Это во многом связано с тем, что официальные документы неминуемо несут в себе отпечаток готовивших их чиновничьих структур, партийных комитетов или органов безопасности. К тому же язык этих документов с самого начала в значительной степени был идеологизирован. Оценки политического настроения и поведения населения зачастую связывались с классовой принадлежностью тех или иных групп. Особенно осторожного отношения в этом плане требуют такие неопределенные термины, как «кулак», «середняк», имевшие зачастую весьма расширительное толкование и относительно которых до сих пор отсутствует единое научное определение.

Более высокую степень адекватности реальным процессам, происходившим в обществе, имеют, по нашему мнению, материалы нарративного характера. Особенно это касается перлюстрированной переписки. К сожалению, в рамках исследуемого периода мы располагаем, как было сказано выше, репрезентативными массивами частной переписки лишь по отдельным периодам (прежде всего, это середина 1920-х годов). Используя те или иные источники, касающиеся политических настроений населения, мы стремились их корректировать с учетом возможно более широкого круга источников.