Плакат Объединённой социалистической партии Каталонии — одной из многих сил в составе союзного СССР испанского Народного фронта, 1936 год
Изображение: Wikipedia / Steve Kelem
«Если тебе скажут, что союзники спешат к нам на выручку, — не верь. Союзники — сволочи». Эта грустная ма́ксима от булгаковского Николки Турбина многократно и в разных вариациях находила себе место в прошлом. Уместилась она и в испанской Гражданской войне 1936–1939 годов — одном из крупнейших конфликтов новейшей истории Старого Света. Тогда без малого три года боевых действий стёрли с лица земли десятки городов, а опосредованное участие двух будущих ключевых противников по Второй мировой повлекло с обеих сторон смерть более полумиллиона человек.
Вспоминая ту схватку на Пиренеях, нельзя не отметить один парадокс. С одной стороны, республиканскую Испанию в её противостоянии с мятежниками-националистами почти единодушно поддержала мировая общественность. Альберт Эйнштейн, Эрнест Хемингуэй, Уильям Фолкнер, Бертольд Брехт, Ромен Роллан — симпатизантов Второй республики можно перечислять очень долго. С другой, на государственном уровне мадридскому правительству Народного фронта тогда помогал всего один по-настоящему влиятельный игрок — сталинский СССР. И в решающий момент эта поддержка иссякла.
Ретроспективно испанская междоусобица занимает особое место в длинном ряду международных кризисов и конфликтов, предшествовавших Второй мировой. Победа левого Народного фронта над ультраправыми мятежниками генерала Франсиско Франко могла реально изменить всю историю планеты — притом уже после 8 мая 1945 года. Шутка ли: СССР тогда бы начал Холодную войну, обладая посреди Западной Европы верным сателлитом, контролирующим вход из Атлантики в Средиземное море.
Как же так вышло, что в решающий момент Иосиф Сталин добровольно избавился от ценнейшего союзника? Почему в календаре сдача Испанской республики почти совпала с Мюнхенским сговором — и это совсем не случайность? И что Кремль успел выиграть от опосредованного участия в войне на Пиренеях?
Между Францией и франкистами
Гражданская война в Испании, как и любое событие подобного масштаба, со временем была просто обязана обрасти тематической мифологией. Исторически большинство связанных нарративов героизируют не победителей-фалангистов, а проигравших — Вторую республику.
Впрочем, действие всегда рождает противодействие. На рубеже веков часть авторов пересмотрела устоявшееся в историографии неприятие Франко и его сторонников. Мол, своеобразные были люди, но разве они могли выбирать? Не восстань б испанские генералы против своего левого правительства, их страна неизбежно превратилась в «народно-демократическую», а то и советскую республику.
При этом нельзя отрицать факт, что ультралевые боевики во Второй республике позволяли себе очень многое. На снимке группа анархистов расстреливает скульптуры Христа и католических святых. Окрестности Мадрида, июль 1936 года
Фото: Wikipedia / Daily Mail
Ёмче всех неофранкистскую легенду изложил один из журналистов «Радио Свобода» 15 лет назад: «Испанские военные, поддержанные умеренными политическими силами, [18 июля 1936 года] подняли восстание против правительства так называемого Народного фронта, пытавшегося методами террора навязать Испании сталинский режим. Советский Союз тут же пришёл на помощь своим единомышленникам».
У этой стройной концепции ровно один недостаток: она абсолютно перпендикулярна фактам.
Во-первых, «умеренные политические силы» Франко не поддержали. С мятежными генералами сотрудничал лишь крайне правый фланг местного политикума: монархисты и профашистская «Испанская Фаланга». Во-вторых, правительство Народного фронта образца 1936 года никак не тянуло на просталинское. В феврале 1936-го — после победы левой коалиции на парламентских выборах — все портфели в правительстве перешли к либералам и центристам. Министры-социалисты и коммунисты появятся в республике только в ходе Гражданской войны.
Другое дело, что из-за затяжного социально-политического кризиса актив испанских левых страдал от неуместного радикализма. За победой Народного фронта на выборах-1936 последовала череда поджогов церквей, расправ над верующими и убийств консервативных политиков. Это позволяло правой пропаганде заявлять о большевизации Испании — хотя за абсолютным большинством таких преступлений стояли анархисты, не связанные с правящей коалицией.
