В конце января 2009 года Тимоти Гейтнер, тогда еще лишь готовящийся заступить на пост министра финансов, сильно напугал инвестиционное сообщество заявлением о том, что, по мнению администрации Барака Обамы, Китай манипулирует курсом юаня, подрывая тем самым экономику США. Надо отметить, что такого смелого высказывания уже давно не позволяли себе даже чиновники из администрации Джорджа Буша-младшего. Сам же бывший мистер президент, хоть и называл КНР главным стратегическим соперником США, но страшного слова «манипуляция» лично ни разу не произносил. Последний раз напрямую эту животрепещущую тему поднимал в мае 2005 года тогдашний министр финансов Джон Сноу, пригрозивший Китаю экономическими санкциями за «валютное манипулирование». Китайские товарищи отреагировали сдержанно, но твердо. «Мы не можем воспринимать такое давление. Это слишком грубый метод», – ответил Америке, заместитель директора Государственного управления по валютному обмену Вей Бенхуа. Здраво рассудив, что Восток – дело тонкое, американские переговорщики перешли от угроз к уговорам, и уже к июлю им таки удалось убедить китайские власти ревальвировать национальную валюту на 2,1% (до 8,11 юаня за 1 доллар США), а также привязать ее к корзине из нескольких иностранных валют (до этого в течение 10 лет юань был жестко привязан к доллару в соотношении 8,2765:1). Хотя, если посмотреть на ситуацию непредвзято, то получается, что в результате этих «распасов» все, по сути, остались «при своих»: США с растущим торговым дефицитом, а Китай – со своим лукавым валютным курсом. Прошли годы, и древняя, как мир, тема протекционизма вновь получила новое, уж и ни счесть какое по счету, рождение. Вслед за Гейтнером в марте этого года 130 конгрессменов обратились к властям с требованием принять конкретные меры и наконец-то «прищучить» зарвавшихся китайских экспортеров. Инвестиционное сообщество вновь заволновалось, а отдельные особо смелые эксперты даже заговорили о скором начале «торговой войны» между США и Китаем. Однако не зря говорится в докладе товарища Ху Цзиньтао XVII съезду КПК (15 октября 2007 г.), что: «Сегодня социалистический Китай, обращенный лицом к модернизации, ко всему миру и будущему, стоит во весь свой гигантский рост на востоке нашей планеты». Президент Ху пообещал принять участие в Вашингтонском саммите, посвященном ядерной безопасности, и здраво рассудив, что иранская ядерная программа будет несколько пострашнее «недоревальвированного» юаня, Тимоти Гейтнер отложил запланированный на 15 апреля доклад о манипулировании юанем на три месяца. В виде утешения сильно огорченным этим обстоятельством господам из Совета по промышленности и предпринимательству Торговой палаты США было обещано добиваться от КНР более гибкой валютной политики. В общем, все опять вернулось на круги своя. Но надежда на перемены имеется. В уже упомянутом докладе с красивым названием «ВЫСОКО НЕСЯ ВЕЛИКОЕ ЗНАМЯ СОЦИАЛИЗМА С КИТАЙСКОЙ СПЕЦИФИКОЙ, БОРОТЬСЯ ЗА НОВУЮ ПОБЕДУ В ДЕЛЕ ПОЛНОГО ПОСТРОЕНИЯ СРЕДНЕЗАЖИТОЧНОГО ОБЩЕСТВА» сказано, что КНР намерена и дальше: «Совершенствовать механизм формирования валютного курса китайского юаня, постепенно обеспечивая его конвертируемость по статьям капитала». Правда, трактовать эту фразу можно как угодно, особенно учитывая, что «пределом совершенства» назначен далекий 2020 год. И вообще, Дао, которое может быть выражено словами, – не есть постоянное Дао.
