Почему Евро-2012 не сделало Украину Европой

Вчера на эскалаторе одной из станций киевского метрополитена я увидел первого немецкого гостя Евро-2012. Стриженный под ежик парнишка в потертых шортах с опаской попробовал первую ступеньку, как пацаны пробуют воду перед купанием. И если бы не его решительная девушка, вся в джинсовом, мог бы так и не отважиться проехаться. Оказавшись на эскалаторе, он долго не успокаивался, мотал головой и попытался сфотографировать свой маршрут. Но фотка не вышла: плафоны горели неярко, а телефон у паренька был дешевый. Я с симпатией присматривался к паре энтузиастов. Вот на ком собираются нажиться украинское государство и украинский готельер, украинский владелец ресторана и украинский таксист, украинская железная дорога и украинский стадион. Вот кто должен сделать нас богатыми и счастливыми – ребята из провинциального немецкого городка, накопившие денег для того, чтобы увидеть свою сборную, но вряд ли способные удовлетворить нас всех, уверенных, что в бездонном кармане этих застиранных шорт скрываются украинские миллионы. Когда говорят о провале украинской подготовки к Евро-2012, чаще всего вспоминают об аресте и заключении Юлии Тимошенко и других оппозиционных политиков, имиджевых потерях, статьях в западной прессе о политических репрессиях и бойкоте со стороны европейских политиков. Но Виктор Янукович провалил Евро-2012 не потому, что посадил Тимошенко, а потому что он Янукович. Представим себе на мгновение, что Юлия Тимошенко была бы сейчас на свободе, а федеральный канцлер Ангела Меркель и глава Еврокомиссии Жозе Мануэль Баррозу – в одной ложе с Виктором Януковичем. Что изменилось бы принципиально в подготовке к Евро-2012? Стали бы ниже цены на гостиничные номера в наших отелях? Чище – наши улицы? Быстрее – те псевдоскоростные поезда, которые запустил аккурат перед чемпионатом организатор всех наших побед инфраструктурный вице-премьер Борис Колесников? Появился бы душ в кемпингах? Выучили бы английский язык милиционеры? Нет, если бы ареста Тимошенко не было, Януковичу нужно было бы его придумать – чтобы потом объяснить, почему «они» так плохо к нам относятся и почему «они» к нам не доехали. И это разделение, это четкое понимание, что они – это они, а мы – это мы – и есть наше самое большое, самое обидное поражение. Украинское государство – как, впрочем, и украинское общество – с самого начала не поняло, зачем нужно Евро-2012. Чемпионат предоставлял великолепный шанс для инфраструктурного рывка страны, а уже этот рывок обеспечивал новый имидж. Но для рывка нужны инвестиции, а для инвестиций – изменение экономического климата, борьба с коррупцией, откатами и закатами в асфальт. Ничего этого не произошло, потому что чемпионат – как и всё в этой стране – был воспринят исключительно как еще одна возможность обогатиться. Власть Виктора Ющенко и Юлии Тимошенко, начавшая подготовку к Евро на самом пике экономического кризиса, по своему обыкновению еще не могла сообразить, как достичь этого обогащения. Но Виктор Янукович точно знал, как: на подготовку к чемпионату были брошены средства государственного бюджета страны, обхаживающей кредиторов. Инвестиции? Один олигарх построил в своем родном городе стадион, другой – аэропорт. Все остальное худо-бедно, за огромные деньги сделало государство, предусмотрительно разрешившее проводить конкурс на исполнение работ с участием одного соискателя. И это не шутка, нет – это закон, принятый Верховной Радой Украины без драк и эмоций. Можно долго дискутировать о том, что мы успели построить, а что нет, будем мы выглядеть хорошо в глазах гостей или посредственно. Но теперь это бессмысленный спор: ребята из маленького немецкого городка уже в Киеве. Они сами все увидят, и я очень хочу, чтобы им понравилось наше метро и наш стадион, наши парки и наши люди, чтобы их не обобрали и не обманули и чтобы по возвращении в Германию у них не отпало желание и дальше ездить на матчи немецкой сборной – иногда эта команда играет на футбольном поле, как Ростропович на виолончели, и такое представление действительно нельзя пропустить. Но вот чего не произошло точно – и на что я надеялся, когда мы получили право проводить чемпионат Европы по футболу: Европой мы так и не стали. А могли бы стать.