Сергей Кириенко. Фото: Михаил Метцель / ТАСС
На прошлой неделе Владимир Путин наконец подписал указы о кадровых и структурных перестановках в администрации президента. Этих решений наблюдатели ждали с нетерпением: в отличие от правительства, которое в основном занимается «российским хозяйством», президентская администрация – центр политического и государственного управления, сердце российской «большой политики». Интриги добавляли регулярные слухи об отставке тех или иных ключевых фигур команды Путина: Юрия Ушакова, Владислава Суркова, Ларисы Брычевой и даже, казалось, непотопляемого Алексея Громова. Но вместо крупных перестановок гора родила мышь: практически вся администрация сохранилась в своем прежнем составе, за некоторыми точечными исключениями. За столь рутинными и локальными решениями в действительности скрываются важные политические процессы.
Снять сливки
Тот факт, что Владимир Путин не стал производить крупных перестановок, вовсе не означает, что они не планировались или не будут реализованы в относительно скором времени (в горизонте одного-трех лет). Перед президентом стояла дилемма: перенести решения на еще пару-тройку месяцев (ряд анонимных телеграм-каналов даже писали, что они могут быть отложены до осени) из-за неготовности всего «пакета» новой кадровой конфигурации или ограничиться самым необходимым. Выбор был сделан в пользу последнего варианта, и на это есть одна серьезная причина – кураторы внутренней политики торопились «зафиксировать прибыль», снять сливки после успешной, с точки зрения президента, избирательной кампании.
Надо признать, что кампания Владимира Путина (точнее, работа кураторов внутренней политики) подвергалась серьезной критике, причем не только и не столько со стороны какой-либо оппозиции, сколько со стороны околовластных политтехнологических кругов. Кремль критиковали за отсутствие у Путина предвыборной программы, за раздутое и передёрнутое в военную сторону послание Федеральному собранию (при этом обнародованное весьма поздно, едва ли не в последний момент), за содержательную пустоту и отсутствие того самого «образа будущего», который прокремлевские эксперты так усиленно искали с конца 2016 года, а также сведенную к минимуму политическую конкуренцию, плохо выстроенную работу с системной политической оппозицией, казус Павла Грудинина (которого сначала убедительно топили, а затем искали все возможные аргументы, чтобы не снимать с дистанции). Сложности добавлял и тот факт, что выборы проходили в условиях управленческого полицентризма, когда, с одной стороны, действовала команда Сергея Кириенко (ее работа была осложнена непростыми отношениями Кириенко с главой управления внутренней политики Андреем Яриным), а с другой стороны сохранялось сильное влияние на партийное поле и на повестку со стороны бывшего куратора внутренней политики, а ныне спикера Госдумы Вячеслава Володина. В таких условиях переизбрание Владимира Путина превратилось не в электоральную задачу, а в аппаратную борьбу за политический функционал, и раз уж Путину понравилась кампания, победу в этой борьбе закрепляет за собой именно команда Кириенко.
