Александр Петриков специально для «Кашина»
Кто-то должен был это сделать – «Медуза» расследовала историю вытеснения слова «взрыв» словом «хлопок» в официальных российских медиа и, в общем, доказала, что это не иллюзия; «Медиалогия» фиксирует рост частотности «хлопков» в заголовках в 22 раза за три года, источники говорят о «режиме информационного благоприятствования» и «установке на занижение ущерба». Государство следит за тем, чтобы плохих новостей было меньше, и, судя по всему, история с «хлопком» просто сильнее всего бросается в глаза в силу своей анекдотической наглядности, а вообще установка на позитив одними хлопками не исчерпывается. Собеседники «Медузы» упоминают также «возгорания» и «задымления»; сюда же можно записать и всякие модные обороты типа «отрицательного роста», и эксперименты с пенсионной реформой, которую тоже старались не называть по имени. «Хлопок» это символ новой информационной политики, не аномалия.
Понятно, что уже сейчас никакой пропагандистской пользы от этой игры в слова нет – слово «хлопок» стало мемом, и внимательный читатель новостей уже усвоил, что это не более чем новое название взрыва, и если продолжать игру, то, наверное, уже пора запрещать и слово «хлопок» как заведомо трагическое (типичная конструкция – «в результате хлопка газа погибло два человека»), нужно искать ему новый жизнерадостный синоним, который тоже продержится пару лет, ну и так далее – потом еще синоним, потом еще, потом еще. Если синонимов не найдется, можно придумывать новые слова, и при должном старании (и при условии, что все вот это – очень надолго) через какое-то время русский язык изменится до неузнаваемости или, что даже более вероятно, разделится на два языка – официальный и человеческий.
