Фото: ИТАР-ТАСС / Михаил Климентьев

В феврале заканчивается срок работы уполномоченного по правам человека при президенте РФ Владимира Лукина. Судя по информации СМИ, полномочия Лукина продлены не будут. Условия, при которых в конце 2003 года Кремль принимал соответствующее кадровое решение, уже давно утратили актуальность. Теперь этот пост может быть снова выставлен на «продажу»: для заключения очередного тактического союза.

Кандидатура Владимира Лукина, одного из основателей «Яблока» и видного политика демократического толка первой волны, была предложена Владимиром Путиным на пост уполномоченного по правам человека за месяц до выборов главы государства, прошедших 14 марта 2004 года. За четыре дня до этого Путин сделал еще одно назначение: главой Федеральной антимонопольной службы стал Игорь Артемьев, тоже яблочник. Партия «Яблоко» не поддержала ни одного из участников президентской гонки, но при этом не стала и выдвигать своего. Выборы 2004 года стали наиболее комфортными для Путина.

Чем же руководствовался Кремль в конце 2003 – начале 2004 года, привлекая представителей «Яблока» во власть? На тот момент демократы полностью «продули» выборы в Госдуму, отношения власти с либералами резко ухудшились на фоне «дела ЮКОСа» и шокировавшего элиты ареста Михаила Ходорковского. От демократов отвернулся электорат, увлеченный антиолигархическим трендом. Казалось бы, правые полностью морально и политически разгромлены. Какой смысл протягивать им руку? Чтобы понять логику этого решения, достаточно было посмотреть вообще на список участников президентских выборов: ни одна политическая партия, включая и системные, имеющие богатый опыт конструктивного диалога с властью, не выставила своих лидеров против Путина. Соперниками нынешнего президента были Николай Харитонов, Ирина Хакамада, Сергей Миронов, Олег Малышкин и Сергей Глазьев: все – либо политики второго ряда, либо заведомо лояльные. Это были особенные выборы: для Путина они стали своего рода тестом, насколько общество и элиты готовы «проглотить» все его реформы и разгромы олигархов. Поэтому заведомо Путин был настроен на конструктив с теми, кто мог хотя бы минимально подпортить ему картинку. С СПС Кремлю было в некотором роде проще: все-таки эта партия была во многом «синтетической», а ее лидер и так был внутри «системы»: Анатолий Чубайс руководил реформой РАО «ЕЭС России». Да и народ его давно и крепко не любил. С «Яблоком», гораздо более идеологически заряженным, имеющим уже свою историю и воспринимаемым политологами, наряду с КПРФ, в качестве одной из реальных партий России, пришлось понянчиться. В итоге и вреда от партии было меньше, и польза появилась. Артемьев прекрасно вписался в исполнительную власть (по некоторым данным, выстроил неплохие отношения с Игорем Сечиным). Лукин, хотя и позволял себе заметную автономию, всегда знал, каким языком надо говорить с властью, дабы не вызывать ее раздражения. Его умение, свойственное, впрочем, многим придворным правозащитникам (речь не идет о прокремлевских псевдодеятелях), сочетать основанное на демократических ценностях содержание своей деятельности с конструктивной формой ее подачи позволяло создавать долгоиграющий альянс с властью.

Лукин покинет свой пост вовсе не потому, что он разонравился Кремлю. Просто наступает новый этап торга между Кремлем и автономными демократами в самом широком смысле: начиная от политических партий и заканчивая правозащитным движением. Каковы же мотивы власти сейчас? Судя по событиям последнего полугодия (московские выборы, тональность выступления критиков власти на Валдае, амнистия, помилование Ходорковского и так далее), Кремлю хочется закрепить свою победу над затухшим в 2012 году протестным движением, с одной стороны, показав его ничтожность, а с другой, кооптировав носителей «свободных идей» в «систему».

Нынешняя ситуация заметно отличается от 2003 года, когда крах СПС и «Яблока» на выборах стал одним из самых значимых событий первого срока Путина. Ведь тогда президенту было с кем говорить. Сейчас демократическое движение разобщено. Политики 90-х уступают место только-только формирующейся массе оппозиционеров нового поколения, и Кремль не очень понимает, с какой стороны к ним подойти: то ли сажать, то ли позволить поиграться. Новые правые образца 2003 года – «Гражданская платформа» – вовсе не исключают определенной степени договороспособности, и московская власть это учитывает. За месяц до выборов мэра Москвы Михаил Прохоров принял предложение Сергея Собянина выдвинуть кандидатуру на пост уполномоченного по правам бизнесмена при столичной мэрии. На этот пост был предложен руководитель столичного отделения партии Михаил Вышегородцев. Назначая Вышегородцева, Собянин решал бы сразу две задачи. Первая – это возможность «сотрудничества» на выборах в Мосгордуму в процессе формирования избирательного списка: стороны будут стремиться учесть интересы друг друга. Вторая – втягивание части «разгневанного среднего класса» в русло разумного взаимодействия. Правда, назначение, анонсированное в конце лета прошлого года, пока так и не состоялось: в этом остается главная проблема подобных кадровых решений – они фокусируются на политических задачах ключевых игроков, а защита прав остается второстепенным приложением к «большой игре». Так что и по кадровому решению в отношении преемника Лукина можно будет оценить, к сожалению, не вектор развития правозащитной политики государства, а тактические шаги Кремля по ослаблению своих идеологических оппонентов.