Потомок династии Романовых Георгий Михайлович с гражданкой Италии Ребеккой Беттарини после церемонии венчания в Исаакиевском соборе. Фото:Александр Демьянчук/ТАСС
В социальных сетях до сих пор обсуждают странную церемонию в Исаакиевском соборе, которую некоторые СМИ назвали «первой за 120 лет свадьбой Романовых». Какое впечатление брак Георгия Михайловича Романова и Ребекки Беттарини (в крещении — Виктория Романова) произвел в кругах православно-монархической общественности — судить трудно, хотя участие в церемонии православного олигарха Малофеева намекает, что кое-кто там был ею удовлетворен и, возможно, даже восхищен.
Гораздо любопытнее реакция части оппозиционной, условно либеральной и особенно левой, общественности. Волна возмущения была столь впечатляющей, что иногда казалось, будто борьба с неизбежной реставрацией династии Романовых вытесняет в некоторых умах все другие проблемы России. И это довольно странно, потому что на самом деле церемония в Исаакиевском соборе была частной и никаких признаков того, что она каким-то образом интересует действующую российскую власть, не было заметно.
Проблемы возрождения монархии
Монархия в современном мире выглядит откровенно архаичным институтом, с чем трудно спорить даже монархистам. И, кстати, этому совершенно не противоречит то обстоятельство, что монархии Европы являются едва ли не самыми демократическими государствами мира с современной экономикой и близкой к идеалу социальной сферой. Парадокс этот мнимый и объясняется довольно просто: монархии сохранились в обществах, которые не переживали каких-то бурных социально-политических катастроф, и сам факт их выживания говорит скорее о том, что жестокий ХХ век разные страны переживали по-разному.
Единственное исключение — это Испания. Эту прекрасную страну в ХХ веке изрядно потрясло, монархия была свергнута, а спустя 44 года была возрождена как реальный институт, который существует и сейчас. Поэтому пример Испании в разбираемом контексте может казаться наиболее интересным — сначала многолетняя диктатура, потом свадьба принца, а потом — монархия с ним же во главе, по завещанию диктатора. Но — только казаться. Дьявол, как обычно, в деталях.
Во-первых, пауза между упразднением монархии в 1931 году и ее возвращением в 1975-м в Испании была гораздо меньше, чем в России. Юридически монархия в Испании и вовсе была возрождена Франко еще в 1947 году. В 1969 году стареющий диктатор объявил, что после его смерти королем и главой государства станет принц Хуан-Карлос.
Во-вторых, возрождение монархии в Испании нельзя считать безусловной удачей. Испанская монархия у своих подданных популярна гораздо меньше, чем монархии Великобритании, Швеции или Дании у своих. Значительная часть испанского общества и сейчас воспринимает Бурбонов как наследие франкизма и не жалеет в их адрес недобрых слов.
В-третьих, реставрация монархии в Испании хоть и была задумана Франко как мера по консервации своего режима, фактически оказалась инструментом либерализации и модернизации. В момент демонтажа франкизма монархию поддержали даже коммунисты, и кому как не нам сейчас это понять: предложи нам сейчас вместо всевластного Владимира Владимировича лишенного реальной власти Георгия Михайловича в придачу к демократически избираемому парламенту — были бы мы так уж против? Как временное решение — вполне вариант. Но такого не будет, не переживайте и не надейтесь.
