Мы живем в эпоху урбанистики. Мир вокруг стремительно благоустраивается, потом опять благоустраивается, а потом еще раз благоустраивается. На благоустройство тратятся огромные деньги, а идеи урбанистики давно и далеко шагнули за пределы МКАД. Куда бы мы ни поехали, везде (ну, почти везде) видим только что обустроенные скверы, набережные, пешеходные улицы, отреставрированные фасады домов и все такое прочее, что должно изменить унылый облик российских городов, сделать их приятными для посещений и удобными для жизни. Но при всех тратах, при всей бурной деятельности на выходе чаще всего получается что-то нелепое и неадекватное местной жизни, местной среде, местным людям. А если даже и не нелепое, то чужеродное — точно.

А ведь те, кто это все создает, хотят и правда благоустроить, развить, сделать городскую среду комфортной и привлекательной. Не злой умысел ими движет и не одна только жажда наживы.

Что же тут не так? Почему современные и универсальные технологии благоустройства и развития так плохо работают? У Ирины Ирбитской — до недавнего времени директора Центра градостроительных компетенций РАНХиГС, а сейчас консультанта UNDP и директора Европейского проекта «Цифровые города» — на этот вопрос есть свой ответ:

Ирина Ирбитская.

Конструируя социальную реальность, мы сейчас оперируем самыми разными социально-демографическими категориями — возраст, доход, семейное положение, род занятий и т.д., но совершенно не видим главного, того, что определяет бытовую жизнь русских людей, их связь с городским пространством, их укорененные потребности — уклад. Укладную структуру.

Как это работает

— Уклад — устойчивый тип жизнедеятельности, выражающий себя пространственно. Само понятие уклада появилось в русской социологии в XIX веке, когда началось активное изучение сельской жизни, и ученые наткнулись на то, как глубоко укорененные (передающиеся наследственно) привычки буквально определяли жизнь и структуру пространства больших групп крестьян. К началу ХХ века понятие уклада стало применяться исключительно в экономике, а потом и вовсе перестало использоваться. Но явление никуда не делось. Русская жизнь по-прежнему определяется разнообразными укладами. Сейчас в России где-то 40 групп укладов, и каждый из них организует свои микросреды, определяет бытовые привычки и потребности. И то, что мы их не видим и не принимаем в расчет, — может быть, вполне драматично.

Собственно, метод, который я назвала «Типоукладным», как раз исходит из необходимости при преобразовании городской среды работать именно с укладами («типоукладный» потому что в России очень важно столичный это город, областной центр, районный или малый город)

Только не надо путать уклады с системой традиционных ценностей, на которые надо ориентироваться. Мы не должны консервировать сложившиеся уклады, мы должны создать условия для их эволюции, для того, чтобы они, развиваясь, ослабили свое тотальное влияние на людей. Сделали их свободнее и мобильнее.

— Чтобы было понятнее, что такое уклад и как это работает, давайте попробуем поговорить о конкретных укладах. Ну, может, не все 40 типов опишем, но хотя бы основные…