«Самая знаменитая фотография, пережившая Катастрофу» была частью рапорта генерал-лейтенанта Юргена Штропа, командовавшего операцией по ликвидации Варшавского гетто (май 1943). Подарочный альбом “Еврейского квартала в Варшаве больше не существует!”, богато иллюстрированный фотографиями, Штроп преподнес Гиммлеру.
Фото: US Memorial Holocaust Museum / Wiki
Как могут фотографии, сделанные палачами, играть такую огромную роль в сохранении памяти о жертвах массовых убийств?
Если бы надо было назвать изображение, которое в воображении современного культурного человека прочно ассоциируется с Холокостом, это, с большой вероятностью, была бы фотография маленького мальчика, стоящего с поднятыми вверх руками в Варшавском гетто, пишет Марианна Хирш, автор книги «Поколение постпамяти: письмо и визуальная культура после Холокоста» (только что вышла в Новом издательстве в образцовом переводе лауреата премии «Просветитель»-2021 Николая Эппле).
Известность этой фотографии, продолжает Хирш, «поистине потрясает: не будет преувеличением сказать, что мальчик из Варшавского гетто стал настоящим олицетворением Холокоста».
Но как быть с тем, что эта фотография — часть ужасного преступления? Ведь она сделана палачом и является неотъемлемой частью механизма уничтожения… Как могут подобные «преступные изображения» играть столь важную роль в культурном процессе мемориализации жертв?
Об этом — в отрывке из главы «Нацистские фотографии в искусстве после Холокоста», который мы публикуем с любезного разрешения издательств
Марианна Хирш (р. 1947) — американский историк и филолог, профессор Колумбийского университета. В 1992 году предложила термин «постпамять» (postmemory) который с тех пор широко используется в исследованиях, описывающих механизмы передачи травматического знания и опыта следующим поколениям.
