Переговоры с Председателем КНР Си Цзиньпином (в режиме видеоконференции). Фото: kremlin.ru

Переговоры с Председателем КНР Си Цзиньпином (в режиме видеоконференции). Фото: kremlin.ru

Георгий Бовт, политолог: «Ни насколько»

Аркадий Дубнов, политолог, эксперт по Центральной Азии:

«Стремление любой раунд переговоров Путина и Си считать очередным шагом к установлению союзнических отношений выглядит, по меньшей мере, неловким с точки зрения отношений двух держав, претендующих на статус полюсов мировой политики. Такое впечатление, что кое-кто в Москве из сферы кремлевской идеологической обслуги настойчиво напрашивается в союзники к Поднебесной, чтобы изобразить некий совместно противостоящий Западу российско-китайский геополитический миролюбивый тандем и противопоставить его по выражению официального представителя российского МИД М. Захаровой, «людоедскому мировоззрению англосаксонского тандема», — особенно сейчас, когда Москве так важно удержать свои запросные позиции в схватке за формальное согласование «красных линий», очерчивающих зону особых интересов России в Европе.Ещё и потому такие потуги кремлевской обслуги смотрятся не слишком достойно, что хорошо известны не прописываемые публично, но реально действующие доктрины Пекина, согласно которым Китай ни с кем в мире не заключает военно-политические союзы. Поднебесная самодостаточна!

Первый китайский авианосец «Ляонин». Был построен на Николаевской верфи во второй половине 80-х годов и в 1990 г. получил название «Варяг». В 1992 г. был продан Украиной Китаю как учебный корабль, после чего достроен как авианосец. Фото: Zha Chunming / Global Look Press

Рассуждения о союзнических отношениях между Россией и Китаем еще менее содержательны, чем достигнутые в начале декабря с. г. договоренности между Казахстаном и Узбекистаном об установлении союзнических отношений, предполагающих хотя бы создание некоей структуры для обсуждения важных для обеих стран вопросов. В данном случае это ещё вариант договоров о «вечной дружбе», которые обожали заключать лидеры Центральной Азии в последние десятилетия, чтобы потом скатываться к жестоким пограничным конфликтам между собой.

Доверительный российско-китайский диалог сам по себе чрезвычайно важен, поскольку является важным элементом стабильности в мире и не стоит его опошлять лишними, если не сказать, лживыми дефинициями».

Координация, но не союзничество

Владимир Петровский, д.п.н., главный научный сотрудник ИДВ РАН, академик Академии военных наук:

«Мнение о том, что обе страны «посылают сигнал» США и Западу и создают военный альянс, представляется весьма упрощенным, если не сказать примитивным. Оно проистекает из непонимания истинного характера российско-китайских отношений стратегического партнерства, которое не предполагает формальных союзнических отношений. Они, с их обязывающим характером (любой военно-политический союз, в его классическом понимании, означает частичную утрату суверенитета, по крайней мере, для одной из сторон) не подходят для таких великих держав, как Россия и Китай, в принципе. А вот взаимодействие и координация усилий в различных сферах (в том числе в военной и военно-технической) могут быть у России и Китая сколь угодно тесными и активными.

Сергей Шойгу во время российско-китайских учений «Сибу/Взаимодействие-2021», КНР. Фото: MOD / Global Look Press

Онлайн-саммит 15 декабря показал намерение сторон координировать свои подходы по широкому спектру вопросов международной повестки, Однако координация отнюдь не подразумевает союзнических отношений, а скорее готовность принимать решения самостоятельно, но с учетом интересов партнера.

Василий Кашин, к.п.н., директор ЦКЕМИ НИУ ВШЭ:

«Определение российско-китайских отношений как "союзнических" зависит от того, что мы понимаем под союзом. Если мы понимаем под этим договор с конкретными взаимными обязательствами оказывать друг другу помощь в вопросах обороны и некоторых других сферах безопасности (например, разведывательный союз "Пять глаз"), то такого договора между Россией нет и в ближайшие годы, скорее всего не будет. Тем не менее, реально имеющийся уровень политической координации и военного сотрудничества между сторонами примерно соответствует или превосходит то, что имеется между некоторыми официальными союзниками. Инструмент для быстрого перерастания нынешних отношений двух стран в формальный союз при возникновении чрезвычайных обстоятельств заложен в статье 9 двустороннего договора 2001 г (о незамедлительных консультациях по устранению угрозы агрессии, если таковая возникнет для одной из сторон).

Таким образом, сотрудничество может и далее развиваться, может быть принят ряд важных конкретных решений, но каких то "решительных шагов" по созданию союза ожидать нет оснований. Стороны могут сформировать военно-политический союз в условиях серьезного военно-политического кризиса, сравнимого по остроте с Карибским кризисом. Что же касается координации внешнеполитических шагов между Россией и Китаем, то она осуществляется много лет и по широкому курсу вопросов, о чем свидетельствует статистика голосований двух стран в Совете Безопасности ООН. Хотя эта координация до сих пор не является полной. Например, на днях Россия заблокировала в Совете Безопасности ООН внесенный Ирландией и Нигером проект резолюции по климату и безопасности. Индия вместе с Россией голосовала против, Китай воздержался. То есть стороны действуют скоординированно по одним направлениям и самостоятельно друг от друга по другим».

Обязательства, которых стороны стараются избегать

Алексей Макаркин, первый вице-президент Центра политических технологий:

«Я бы не спешил с оценками. Отношения действительно тесные и конструктивные, у стран есть общая повестка и ряд общих интересов, но не думаю, что они будут союзническими, так как это налагает определенные обязательства, которые стороны стараются избегать. Каждая из сторон оставит за собой право выстраивать отношения как с «Западом» (в том числе конкретно с США, Евросоюзом и Японией), так, например, и с Индией, которую Владимир Путин посетил в текущем месяце. Обратим внимание в связи с этим на нюансы голосования в Совете Безопасности ООН по «климатической» резолюции: российское вето, также голосование «против» Индии и позиция Китая, который воздержался при голосовании. Так что все сложнее, чем схема о «союзничестве».

Российско-китайские учения «Сибу/Взаимодействие-2021», КНР. Фото: MOD / Global Look Press

Андрей Островский, д.э.н., руководитель Центра социально-экономических исследований Китая Института Дальнего Востока РАН:

«Нет, и я могу объяснить почему. В нашем руководстве есть разногласия по политике в отношении Китая, есть две группировки, одна из которых не ориентирована на Китай, и она сейчас занимает более сильные позиции. По моему убеждению, с точки зрения идеологии, политических и экономических причин, конечно, нужно сотрудничать с Китаем. Но пока для этого возможностей нет».