Андрей Бильжо и Михаил Крокин. Крокин галерея. Выставка «Золото фабрики Фабильжо»

Андрей Бильжо и Михаил Крокин. Крокин галерея. Выставка «Золото фабрики Фабильжо»

Личный архив Андрея Бильжо

Художник Андрей Бильжо по первому образованию — психиатр. Во время первого ковидного локдауна он устраивал психотерапевтические прямые эфиры и онлайн-встречи в фейсбуке, помогая пережить карантинное одиночество. Вопросы в интервью связаны с пандемией, потому что мир, кажется, сходит с ума — и не только на почве ковида, который с момента начала эпидемии стал нам уже как родной, подрос и возмужал.

«Ковиду исполнилось двадцать восемь, — начинается один из рассказов новой книги Андрея Бильжо «Не снимая маску». — У него родилась двойня. А через несколько месяцев жена выпрыгнула из окна двадцать восьмого этажа».

Кроме «Человека-Ковида» и других рассказов в книгу вошли рисунки, сделанные Бильжо за год с небольшим — с момента, когда он узнал о коронавирусе, и до дня сдачи рукописи в печать.

«История складывается из событий печальных»

Книжка — это пандемийный дневник?

— Так можно условно сказать, потому что в дневник человек записывает то, что происходит с ним, в хронологическом порядке. А здесь просто то, что я натворил с начала карантина. Писал тексты, очень много рисовал, потом весной 2021 года открылась моя выставка «Приветы с удаленки» в Литературном музее. Еще раньше была выставка «Золото фабрики Фабильжо» в Галерее Михаила Крокина, совпавшая с локдауном. Мы устроили ее в режиме онлайн и вели репортаж. Кроме этого, я придумал проводить прямые эфиры в фейсбуке.

Эфиры трижды в день — утром, днем и вечером!

— Сейчас даже страшно себе представить! Причем я это делал не только для кого-то, я проводил эксперимент частично над собой и ловил от этого кайф. Все-таки у меня психиатрическое образование, я понимал, что кому-то в этих условиях пришлось совсем плохо — люди живут в небольших квартирах, в которых оказались заперты несколько поколений семей. И я предложил тогда, если есть какие-то проблемы, звонить мне в любое время. И люди звонили, и мы разговаривали.