В декабре в России должна выйти книга «Закрытые. Жизнь гомосексуалов в СССР». Не исключено, что в ближайшие годы или даже десятилетия у нее будет слава последнего научно-популярного труда о советской квир-истории из опубликованных в России. Беллетризованное исследование западного историка Рустама Александера переведено на русский в момент очередной острой фазы государственной гомофобии в РФ.
24 ноября 2022 года Госдума РФ в третьем, окончательном чтении приняла пакет законов о так называемой «пропаганде ЛГБТ», которые налагают запрет на публичное присутствие квир-людей в публичном пространстве. Фактически вне закона объявлено как минимум 10% жителей страны. Фатальное следствие новой «нормы» — вето на квир-просвещение, аргументированное представление людей из сообщества ЛГБТ+.
Книга Рустама Александера выходит на русском даже раньше, нежели на английском, языке оригинала. Основанная на диссертации, она пытается простым, понятным языком объяснить, как «большая» история страны влияла на частные судьбы, как квир-люди маркировали собой крупные общественные перемены, — и в худшую, и в лучшую стороны. Это труд, пытающийся суммировать страдания сообщества ЛГБТ+ во времена СССР. Он предупреждающий, но при некотором усилии его можно понимать и как оптимистичный: считается ведь, что темней всего перед рассветом. Константин Кропоткин поговорил с автором «Закрытых».
Об авторе:Рустам Александер. 31 год. Родился и вырос в России. В 2010 году уехал в Австралию. Получил степень PhD в Мельбурнском университете. Живет в Сиднее. В 2021 году защитил диссертацию на тему Regulating Homosexuality in Soviet Russia: A Different History. Переработанная версия этого исследования выйдет на английском в мае-июне 2023 года (рабочее название книги — Red Closet). Будучи гомосексуалом, покинул Россию, по собственным словам, «чтобы улучшить свое качество жизни».
— Рустам, почему вы заинтересовались этой темой?
— Естественно, она для меня личная. В 2013 году у меня впервые у меня появилось желание узнать больше о жизни российских гомосексуалов в прошлом. Когда я начал искать, что бы почитать на эту тему, то не нашёл ничего, что было бы мне интересно как обычному читателю. Мне просто хотелось узнать, что было до меня. Я отыскал пару книг, написанных в академическом стиле, но осилить их не смог, во-первых, потому что читать их было сложно, во-вторых, потому что они пестрили незнакомыми мне научными концепциями. Затем я уехал жить в Австралию, получил стипендию и начал работать над диссертацией. Вначале хотел писать о гомофобии в нынешней России, но постепенно находил какие-то исторические источники и временные рамки исследования сдвигались в прошлое. Я остановился на гомофобии хрущёвского и брежневского периода, поскольку сталинский период был чуть лучше исследован другими учеными.
Написав диссертацию, я тут же начал работать над книгой Regulating Homosexuality in Soviet Russia: A Different History. Она вышла в 2021 году. Но это, конечно, меня не удовлетворило. Я прекрасно понимал, что академическая книга не дойдет до той аудитории, до которой мне хотелось бы дотянуться. Я понимал, что для широкой аудитории нужно писать простым, понятным языком, фокусируясь на историях людей, а не концепциях. Так и родилась идея Red Closet.
— «Закрытые» действительно читаются местами как беллетристика.
— Я сделал это абсолютно сознательно. Я, порой, не понимаю, почему многие книги на исторические темы (которые считаются научными) написаны сухим языком. История — это не математика, которая уж точно будет понятна только небольшому количеству специалистов. История — это, что может быть интересно любому человеку, неважно, учёный вы или нет. Поэтому нам, историкам, нужно научиться писать так, чтобы мы могли зарабатывать свои академические медали, и так, чтобы обычный человек, мог прочесть, заинтересоваться, вдохновиться и, возможно, что-то поменять.
— На труды каких квир-исследователей вы оглядывались при работе над книгой?
Идея пришла написать книгу пришла благодаря Дэну Хили, пионеру в исследовании советской гомосексуальности. Его книги заставили меня по-другому посмотреть на историю ЛГБТ+ в России и понять, что писать такую историю необходимо, чтобы понять, что происходит в России, и поспособствовать цивилизованному общественному диалогу о месте людей ЛГБТ+ в России.
Ян Голанд (родился в 1936 году) — советский и российский сексолог, полагающий, что гомосексуальность можно излечить с помощью гипноза, психотерапии и медикаментов
youtube.com
— Как долго и каким образом вы собирали материал?
— Материал я собирал с 2014 года и вплоть до 2018. Приезжал в Россию на несколько месяцев, ходил по архивам. Ездил в Латвию, Литву и Эстонию. А там — библиотеки, архивы и так далее.
— Были ли сложности во время работы в России? Все-таки вы собирали материалы, когда уже был принят закон о запрете на «пропаганду ЛГБТ» для несовершеннолетних (2013).
— Нет, препятствий мне особо никто не чинил. Хотя я, в принципе, особо и не рекламировал свою тему. Приходил в архив, как и все, заполнял формуляры, обозначал, что интересуюсь темой советской медицины, юриспруденции, ГУЛАГа — именно в таких документах можно было найти какие-то упоминания о гомосексуальности. В России есть закон, который не позволяет получить уголовные дела из архивов, если они были заведены меньше 75 лет назад. Это означает, что уголовные дела о мужеложстве за горбачёвский, брежневский и хрущёвский период в российских архивах остаются недоступны. Но к счастью, в Латвии и Литве, например, такие файлы достать можно. Естественно, самые интересные материалы содержатся в архивах КГБ, МВД, но туда я даже не пробовал стучаться, зная, что откажут.
Фрагмент дневников пациента Голанда, перепечатанный им на машинке в 1970-х
Фото предоставлено Рустамом Александером
— Как изменилось ваше представление о России (СССР) за время работы над книгой?
— Я понял, что ЛГБТ-история советского периода полна противоречий и неожиданных моментов. Она сильно отличается от того, что произошло с ЛГБТ-правами в США и европейских странах.
— Какой фрагмент книги составляет предмет вашей особой профессиональной гордости?
Наверное, эпизод, в котором высокопоставленные советские юристы собираются в 1959 году для внесения поправок в Уголовный кодекс РСФСР и двое юристов осмеливаются предложить исключить уголовную статью о добровольном мужеложстве (только подумайте, в 1959 году!) и кажется, что вот-вот у них получится вычеркнуть идиотский закон из советского законодательства. Но уникальный шанс был упущен.
«Итак, мужеложство», — объявил Герцензон, глядя через стол на других членов комиссии. «Какие будут предложения по первой части?»
Никифоров сглотнул и поднял руку. Ему наконец представился шанс выразить свои сомнения по поводу действующей нормы, но все же высказать все, что он думает, оказалось не так просто.
«Совершенно непонятно норма по первой части», — сухо сказал он.
«Первую часть можно исключить», — сказал кто-то. Никифоров повернулся на голос. К его удивлению, инициативу поддержал ученый Степичев […]
«Есть предложение исключить первую часть. Голосую. Кто за исключение первой части?» — Герцензон обвел взглядом собравшихся. […]
«Нельзя эту норму исключать. Какие основания для этого?» — сурово заметил товарищ Коротков, сидевший по другую сторону стола.
«Будем открывать дискуссию или нет? Кто за открытие дискуссии по данной статье?» — спросил Герцензон.
Никифоров и Степичев подняли руки. Видя, что остальные двенадцать членов комиссии не хотят обсуждать статью, Герцензон, который и сам чувствовал определенный дискомфорт, сказал:
«Дискуссию не открываем… Значит, статья остается» […]
Несмотря на то что ему не удалось добиться отмены первой части статьи, Никифоров был доволен тем, что получилось хотя бы смягчить наказание за добровольное мужеложство — сократить срок лишения свободы с пяти до трех лет.
— Если бы вас попросили привести пример только одной судьбы гомосексуала из вами описанных, кто бы это был?
У каждого из них была какая-то уникальная коллизия с советским обществом и государством и их судьбы были уникальны по-своему. Конечно, история Гарри Уайта меня поражает больше всего. Этот парень посмел написать самому Сталину письмо о своём любовнике и положении гомосексуалов в СССР.
Тот самый Гарри Уайт, написавший письмо Сталину
Поражает судьба лейтенанта КГБ, который сбежал со службы и скрывался в городах Союза, меняя любовников. Страдания Лени и Павла, которые отчаянно пытаются встречаться с девушками, но понимают, что их тянет к мужчинам. Судьбы многих мужчин, которые могли быть полезны обществу, были исковерканы общественной гомофобией.
— На ваш взгляд, насколько хорошо изучена в России и на Западе тема гомосексуалов в СССР?
— Еще десять лет назад была лишь пара академических трудов на тему гомосексуальности в СССР и России. Сейчас появляется все больше книг и научных статей на данную тему. Но мне неизвестно ни об одной научно-популярной книге, которая была бы понятна читателям вне академических кругов, и уж тем более на русском языке. И это срочно нужно исправлять.
— Почему вы ограничились только гомосексуалами и не стали писать о других представителях сообщества ЛГБТ+?
— Все эти понятия, включая гомосексуальность, — относительно новые термины. Поэтому, говоря о прошлом, проблематично использовать современную терминологию. Но это проблемы концептуальные. Есть же проблемы вполне реальные — отсутствие источников. Например, мало данных о жизни советских лесбиянок. Случаи лесбийских отношений не регистрировались в уголовных делах, как в случае с советскими гомосексуальными мужчинами, дела которых можно найти в архивах.
Фрагмент дневников пациента Голанда, перепечатанный им на машинке в 1970-е
Фото предоставлено Рустамом Александером
— Довольны ли вы переводом на русский?
— В общем, да, хотя на английском книга кажется менее «скандальнее», что ли. Очень непривычно читать истории советских гомосексуалов на русском. Даже само слово «гомосексуал» звучит немного тяжелее, чем homosexual. Иногда чувствуется, конечно, что в русскоязычных реалиях не хватает каких-то слов, понятных большинству людей, чтобы добиться корректного перевода. На английском книга называется Red Closet, что на русский можно перевести как «Красный шкаф». Русскоязычным, наверное, трудно будет понять, что это за «шкаф» и почему он красный. Поэтому приходится подбирать слова, которые будут понятны всем.
— В книге много цитат. Они взяты прямиком из русских источников или же это обратный перевод (с русского на английский, а затем вновь на русский)?
— Цитаты взяты прямиком из русских источников. Переводчики либо сами их находили, либо я им давал.
— Какова сверхзадача вашей книги?
— Она проста: сделать так, чтобы тема ЛГБТ+ перестала быть табу, хотя бы просто в умах людей. Чем больше таких историй, написанных понятным языком, тем более ясное у людей представление о прошлом.
