Москва
Victor Berezkin/Keystone Press Agency
Это конспект доклада «Состояние и перспективы российской экономики с позиции экономических агентов», который экономист Андрей Яковлев, ассоциированный исследователь Центра Дэвиса в Гарварде и научный сотрудник Hanse-Wissenschaftskolleg, прочитал на конференции «Страна и мир: российские реалии-2023», организованной медиа-проектом «Страна и мир». Это шестой доклад из этого цикла: здесь можно прочитать конспект доклада Екатерины Шульман о российских элитах, здесь — Аркадия Островского о российской идеологии, здесь — Александра Баунова о стратегиях войны и мира для России и Запада, тут — Сергея Гуриева о путиномике военного времени, а тут — Кирилла Рогова о вредных мифах о России.
Опыт преодоления предыдущих кризисов и сложившиеся каналы коммуникации между госаппаратом и бизнесом, бюджетные стимулы, рост зарплат и инвестиций позволили российским предпринимателям пройти шок 2022–2023 годов. Однако планы Кремля по продолжению войны и начавшийся передел и национализация собственности (с движением к мобилизационной модели) грозят поколебать устойчивость экономики.
Давайте посмотрим на происходящее в российской экономике и ее перспективы не через данные статистики, а на основе оценок экономических агентов. Летом 2022 года, затем в начале 2023 и летом-осенью 2023 я сделал серию интервью (27 исходных интервью, затем 8 повторных и наконец еще 9, из них 5 повторных) с топ-менеджерами компаний и представителями бизнес-ассоциаций из разных отраслей и регионов.
Весной 2022 перспективы российской экономики оценивались весьма пессимистично, затем ожидания улучшились. В 2023 году возобновился экономический рост. Опираясь на макроэкономические данные и результаты интервью, я пытаюсь ответить на вопрос: почему санкции не сработали — по крайней мере, в тех масштабах и с теми последствиями, которые ожидались изначально? Какие факторы обусловили устойчивость российской экономики, и что будет влиять на ее дальнейшую динамику?
Экономист Андрей Яковлев
Фото: hse.ru
Нынешняя ситуация несовпадения текущей динамики и прогнозов — далеко не первая для российской экономики за последние 30 лет. Сейчас экономическая динамика выше ожиданий, но были и обратные ситуации: так, во время глобального финансового кризиса 2008–2009 годов экономический спад был намного глубже, чем можно было ожидать на основе анализа макроэкономических показателей. Обратный пример: пандемия 2020 года, когда российский ВВП упал на 2,5%, а не на 6%, как ожидалось. Это было существенно лучше, чем в Германии и в США, хотя российское правительство потратило на поддержку экономики на порядок меньше денег. Опыт пандемии повлиял на прохождение наиболее сложного периода 2022 года.
Безусловно,
свою роль сыграл противоречивый дизайн международных санкций.
Наиболее чувствительные для России санкции на нефтяной экспорт были введены только в конце 2022 года. При этом совмещение разных типов санкций, ограничение на перевод средств из России и персональные санкции против крупнейших предпринимателей привели к тому, что сократился отток капитала из России. Плюс к тому, после 2014 года сократился объем привлекаемых российскими компаниями на Западе кредитов. В результате санкции 2022 года спровоцировали большую неопределенность на мировых рынках с ростом цен на все сырьевые ресурсы, и вместо ожидавшегося падения доходов от экспорта для России в 2022 году был их значительный рост. Мне кажется, что такой эффект роста цен и российских сверхдоходов от экспорта вполне можно было предсказать.
Тем не менее помимо макроэкономических факторов экономическую динамику 2022–2023 годов, показавшую нестандартную реакцию российской экономики на внешний шок, в существенной степени объясняют факторы, связанные с опытом, ожиданиями и стимулами экономических агентов.
В том, что в 2022 году российская экономика достаточно успешно (с точки зрения Кремля) прошла внешний санкционный шок, свою роль сыграли четыре фактора.
Первый — это заложенная у российских предпринимателей в подсознании готовность к плохому, которая выработалась за последние 15 лет, богатых на кризисы.
Второй — это рыночное поведение большинства фирм. Вопреки сложившемуся стереотипу, что в России господствует госкапитализм (с доминированием госкомпаний и госкорпораций), экономика в основе своей является рыночной. Даже компании типа Росатома работают на конкурентных рынках и в целом эффективны. По крайней мере для части из них характерно вполне рыночное поведение.
Третий — это каналы коммуникаций между госаппаратом и бизнесом, адекватные действия бюрократии и сформировавшиеся механизмы господдержки. Это достаточно важный фактор и далее я поясню, что здесь менялось за последние годы.
Четвертый фактор — психологический. США и ЕС вводили санкции против Путина, чтобы остановить войну. Но по факту в России эти санкции воспринимаются как направленные против России. Поэтому многие респонденты (не сторонники войны, а обычный бизнес, который пытается существовать и функционировать) смотрят на них как на профессиональный вызов. Люди «вставали на уши», чтобы спасти свои компании, и в какой-то степени это у них получилось. При этом они, конечно, использовали навыки и компетенции, приобретенные за предшествующие 20–25 лет работы в рыночной экономике, пережившей много кризисов.
В 2023 году к этому добавились три новых фактора.
