Сезон лекций в Политехническом музее открылся выступлением бывшего советника Путина Андрея Илларионова по поводу российских реформ 1991-1992 годов, когда в кресле министра финансов (до февраля 1992-го – «экономики и финансов») находился Егор Гайдар. Сам Илларионов в 90-е годы успел поработать замдиректора Рабочего центра экономических реформ при правительстве РФ и главой группы анализа и планирования председателя правительства. В своей лекции экономист скрестил копья со сторонниками Гайдара и попытался развенчать ряд мифов, связанных с этим именем и проводимыми им преобразованиями.
Slon внимательно слушал прошлые лекции в рамках цикла «Реформы 90-х»: Петр Авен, Сергей Васильев, Альфред Кох, Андрей Нечаев, Евгений Ясин.
Реформы = кризис
«[Реформы 1991-1992 годов] это серия событий, крупных событий, которая существенно повлияла на дальнейшее развитие страны и влияет на нас сегодня. Это один и крупнейших кризисов – экономических, политических, социальных, демографических, сопоставимый по масштабам, по размерам с крупнейшими кризисами и катастрофами, которые были в нашей истории в последнее столетие». «То, что произошло у нас в 90-е годы – с конца 80-х годов, мы видим, что по масштабам сокращения экономического потенциала, измеренного на душу населения, это событие находится на втором месте в историческом рейтинге последнего столетия, а по длительности – на первом месте. Сокращение [ВВП на душу населения] – на 43%, длительность – 9 лет. Это оказалось дольше, чем длился экономический, политический, военный катаклизм, связанный с Первой мировой войной и Гражданской войной»
Гайдаровские реформы: мифы о катастрофе и о «спасителях»
«Есть то, что с моей точки зрения, может называться «мифом конца 20-го столетия». В нем есть несколько составляющих. Это миф о катастрофе, миф о спасении страны от катастрофы и миф о спасителе или спасителях. Миф о катастрофе включает несколько составных элементов, я назову некоторые из них» «Страну спасли от голода, страну спасли от гражданской войны, страну спасли от распада. Соответственно, есть варианты, кто спас и кого за это можно поблагодарить. Что упускается прежде всего, не говорится, какая технология была принята для спасения. Что было сделано прежде всего, чтобы из такого состояния – кризисного, катастрофического – спасти страну от голода, гражданской войны и распада. В качестве единственного почти решения приводится либерализация цен»
Миф о голоде: хлебом кормили скот
«В общественных науках под голодом понимается – английский эквивалент starvation или famine – систематическое недоедание, неполучение энергии, которое приводит к смерти человеческого организма». «В 1990-1992 годах в России этого не было, к счастью. Не было случаев фиксации голодной смерти в массовом порядке. Бывают отдельные случаи, они бывают в любой самой богатой стране. Но массового голода не было» «[По показателю числа килокалорий] Россия [в годы Гайдара] находится между двумя странами, одна из них – Литва, другая – Уругвай. Дефицит составлял 150 ккал в сутки, и это, конечно, радикально отличается от стран, которые находятся в левой части этого графика – Гаити, Мозамбик, африканские страны». «Есть другой способ оценки состояния голода. ФАО и ООН считают удельный вес населения, который страдает от недостатка питания, такие 5%-ные группы: до 5%, от 5% до 10%, от 10% до 15%, от 15% до 20% и так далее. Страны, которые попадают в категорию угрозы голода – это страны, в которых не хватает продовольствия для населения, составляющего более 50%». В 1990-1992 годах результат России – менее 5%, то есть уровень США, Японии, Дании. В последние 150 лет голод происходил в странах, где ВВП на душу населения – менее $1500 по паритету покупательной способности либо где устанавливались тоталитарные режимы. В 1990-1992 годах тоталитарного режима в РФ не было. ВВП на душу было $7373. Использование зерна на все цели тогда вдвое превышало современный уровень, «когда никому даже в голову не придет говорить об угрозе голода». Что касается зерна, используемого на чисто пищевые цели норма на душу населения была: более 200 кг в 1991 году, 184 кг в 1992 году. Чуть больше 100 кг в последние два десятилетия. «Мы не испытываем ничего похожего на угрозу голода». По производству хлеба и хлебобулочных изделий показатели 1991-1992 годов – одни из самых высоких Это примерно 60 кг на душу населения в последние годы. 19 декабря 1991 года средняя норма потребления хлеба среди населения составляла 122 килограмма, при этом в городе 97 кг, в селе – 200 кг, в отдельных областях доходило до 500 кг. «Ясно уже, что хлебом кормят скот. Но это разные вещи: угроза голода для скота и угроза голода для людей».
- Экономист Константин Сонин подверг сомнению аргументы лектора в своем блоге: «Когда Илларионов рассказывает про то, как велико было потребление хлебобулочных изделий в 1990-м году (несколько нечестно приравнивая производство и потребление – как раз в том году, когда в преддверии либерализации зерно не привозили в города), сомнения возникают, кажется, ровно у всех, кто помнит 1990-й год и эти «хлебобулочные изделия». Он бы ещё, честное слово, засчитал бы ливерную колбасу за «колбасные изделия» – как засчитывала их официальная советская статистика».
Мифы о либерализации цен
3 декабря 1991 года был издан указ президента РФ. В списке товаров, на которые применялось регулирование цен, оказался хлеб. А 27 декабря 1991 года, например, вышло распоряжение правительства о фактической национализации производства железнодорожных шпал. «Когда у нас идет дискуссия о том, что было реально сделано и какие либеральные были реформы, необходимо иногда смотреть на те реальные решения, которые принимались». За 45 дней (15 ноября 1991 года – 31 декабря 1991 года) принято 53 решения, которые «либо национализировали, либо вводили продразверстку относительно мяса, либо же предоставляли исключительные права и полномочия о неуплате налогов, неуплате рентных платежей различным компаниям, организациям, фирмам, находящихся в разных регионах страны. Общая сумма предоставленных субсидий, только в валюте за последние 45 дней 1991 года составляют минимум $5 млрд. Еще раз скажу, весь бюджет 1992 года составил $10 млрд». В 1992 году цены так и не были полностью либерализованы, их регулирование было передано с федерального на региональный уровень. Министр финансов РФ (1993-1994) Борис Федоров освободил цены на зерно и хлеб только в 1993 году (цены на зерно в июле, цены на хлеб в октябре).
«Зерновая афера» 1992 года
Зерно, которое импортировал Советский союз, шло в основном на корм скоту, продовольственные нужды удовлетворялись за счет внутреннего производства. «Пик чистого импорта зерна пришелся на 1992-й год. Возникает вопрос: до какой степени эта, говоря современным языком, бизнес-модель была разумной? Известно, что можно закупать на мировом рынке зерно, скармливать собственному скоту, получать мясо, и пользоваться этим произведенным мясом. А можно сразу купить мясо». «[В результате вычислений] получается, что приобретение мяса на мировом рынке гораздо выгоднее, чем закупка зерна и скармливание этого зерна советским, российским коровам». Сколько теряла Россия из-за отказа от импортного мяса? С 1980 по 1991 год излишние затраты на закупки зерна составляли от $1 млрд до $3 млрд. «Иными словами, это означает, что российские власти в 1992 году сознательно принимали решения о закупке зерна, которое в основном шло на корм скоту, которое было гораздо менее эффективно с чисто экономической точки зрения, чем покупка простого мяса. Происходило это в том числе потому, что цены на зерно внутри страны были регулируемыми государством и потому что существовали колоссальные импортные субсидии для выкупа зерна из-за рубежа. Оценка этих потерь составляет $3,5 млрд для 1992 года, что составляет, грубо говоря, треть расходов федерального бюджета за 1992 год, которые составляли около $10 млрд совокупно по году». Борис Федоров добился либерализации цен на хлеб, в результате эта субсидия резко упала в 1993 году, а начиная с 1994 года государство начало получать от этого выигрыш. «Свободные участники внешнеэкономической деятельности вместо вынужденного и навязываемого государством импорта зерна стали заниматься импортом мяса». К 2007 году выигрыш от этого составил $4 млрд. «Если посмотреть по каждому элементу – регулирование цен, поддержание высоких цен, обеспечение субсидий внутренним производителям, субсидий тем, кто закупал зерно за рубежом и так далее – это составляет миллиарды долларов и является, возможно, крупнейшей, не побоюсь этого слова, экономической аферой 1992 года… Это не продвижение в сторону рационализации, это ухудшение даже по сравнению с советскими временами». «В результате того, что я называю «аферой» образуются колоссальные ресурсы, которые получают выгодополучатели в данном случае. Кто это такие? Это получатели государственных субсидий на производство, закупку, торговлю зерном, а также рядом других товаров… Это организованная и неорганизованная часть в данном случае аграрного сектора, которые получили вот эти миллиарды долларов. Которые в условиях свободного рынка они никогда бы не получили». «Как человек, работавший в 1993 году достаточно близко с Борисом Федоровым я очень хорошо помню, что это стоило ему в самом прямом физическом смысле, когда он занимался ликвидацией субсидий на зерно, хлеб и на сахар. Я 19 лет об этом не говорил, а сейчас я думаю, могу сказать. Он как-то один день просто поделился, сказал, что просто физически угрожают его жизни, если он будет заниматься этим делом. Федоров это продолжал делать, он это сделал».
Миф о долговом кризисе
«Чего не было сделано до нашего времени – это сведения в одном графике или в одной таблице двух простых вещей: экспорт в свободно конвертируемой валюте и график платежей по внешнему долгу. Тот, который нам установлен в результате наших заимствований и фактические платежи… Хотя ситуация была, начиная с 1985 года, не самая замечательная: платежи росли. Тем не менее реальных средств, которые получала страна от экспорта опять-таки не во все страны, не во всех валютах, было достаточно для того, чтобы расплачиваться и с процентами по внешему долгу, и выплачивать основной долг. Иными словами, де-факто оснований для долгового кризиса не было».
Неэффективное правительство: примеры
Январь 1992 года – с помощью поставок нефти и газа и мазута на Кубу был сделан «подарок Фиделю Кастро и оплата разведывательного центра в Лурдосе в размере порядка $200 млн». В тот месяц все расходы федерального бюджета равнялись $148 млн. «Первый транш кредита Международного валютного фонда – $1 млрд, – которые страна получила осенью 1992 года, был передан на спасение «Евробанка». «Евробанк», его полное название «Банк для Северной Европы в городе Париже», «Соцзагранбанк», который выполнял особые операции Народного комиссариата внутренних дел, начиная с 1926 года, и который в результате либерализации внешнеэкономической деятельности оказался в результате перед угрозой банкротства. И его отрицательный баланс составил около $1 млрд, и французские власти потребовали либо начинать процедуру банкротства, либо предпринимать какие-то меры».
Стабилизация бюджета по-русски
Россия проигрывает сравнение шести странам, которые проводили макроэкономическую стабилизацию в начале 1990-х (Польша начала в 1990 году, Чехия в 1991 году, Эстония, Латвия и Литва – в 1992 году, Казахстан – в 1995 году, Россия – в 1992 году). «В первый год реформ во всех этих странах государственные доходы либо не изменились, либо уменьшились, в России они выросли на 5,5 п.п. ВВП. Во всех странах сократились госрасходы (в Латвии – на 31 п.п. ВВП), в РФ они увеличились. В результате во всех странах сократился бюджетный дефицит, в некоторых странах бюджетный дефицит был ликвидирован полностью, в Чехии – бюджетный профицит. В России бюджетный дефицит, который составлял 17% ВВП, в 1991 году был увеличен до 23% ВВП. Такой бюджетный дефицит не мог быть профинансирован никаким другим способом, кроме кредитной эмиссии, что и было сделано. В результате этой кредитной эмиссии появилась та самая инфляция, или гиперинфляция, 1992 года, которая привела к социальному и экономическому кризису, который был потом растянут фактически на все 90-е годы».
Экономические реформы ударили по их сторонникам
«Многие слышали, что одним из важных факторов прогресса страны является средний класс – стабильности, повышения нормы благосостояния и так далее. Это концепция, требующая очень серьезной дискуссии, но так или иначе, в начале 90-х годов интеллигенция, в том числе интеллигенция в образовании, в здравоохранении и науке, составляла очень важную часть тех социальных групп, которые поддерживали политические реформы, экономические реформы» «Что мы видим в 91-м году? Хотя в 91-м году относительное экономическое положение людей, занятых в образовании, было не блестяще, в 92-м году оно оказалось провальным даже по сравнению с 91-м годом. И как это ни покажется странным и, так сказать, малопонятным даже под руководство Черномырдина эти показатели осуществили некоторое восстановление... В здравоохранении произошло то же самое» «Наибольший удар был нанесен по тем людям, которые поддерживали политические и экономические реформы в стране»
Триумфальный поход силовиков во власть
«Я ожидал, что максимальный рост удельного веса когорты силовиков в элите придется на 2000-е годы. К моему удивлению, самый быстрый рост пришелся на период между 1998 годом и 1993-м, когда удельный вес силовиков – представителей спецслужб, армии, прокуратуры – в высших органах власти вырос с 4,8% до 33,3% за неполные пять лет [на основе данных социолога Ольги Крыштановской]».
«Либеральные» реформы Гайдара: в обход парламента, с ностальгией по советской империи
«Реформы, которые прошли в 91-м – 92-м годах было бы неправильно называть либеральными реформами, демократическими реформами. Что их отличает? Популизм, интервенционизм, довольно высокая роль, участие бюрократической части элит. Потому что решения, которые принимались – многие эти решения на миллиарды долларов – они принимались без какого-либо участия, согласования, например, с парламентом, каким бы он ни был. Они принимались у них за спиной». «Многие кадровые решения конца 91-го, 92-го годов были продиктованы тем, кто по какую сторону баррикад находился в предшествующие годы так называемой борьбы союзных властей и российских властей. Дело в том, что, скажем, для Гайдара, который участвовал в предшествующие годы на стороне союзных властей, люди, которые участвовали в той политической борьбе на стороне России, были личными противниками… Например, относительно [Георгия] Матюхина Гайдар откровенно сказал, что Матюхин не удовлетворял его по политическим причинам, и его желание назначить на пост руководителя Центрального банка Виктора Геращенко было продиктовано именно этим» «Самое главное, что не было сделано тогда – не была сформулирована цель создания свободного общества, свободной политической системы, свободной экономики. Ставилась другая цель – перевод страны на рыночные рельсы, как тогда говорилось. В переводе на русский язык: перевод империи на рынок, перевод имперской экономики в состояние рынка. И многие решения, которые принимались тогда – от Лурдиса до «Евробанка» – связаны были именно с неотъемлемой имперскостью представлений об окружающем мире, о своей собственной стране» «Если у нашего общества будет возможность заняться этими и другими реформами, в том числе исправлять ошибки прошлого, то это, видимо, возможно только в том случае, если целевая функция будет – свободная страна, свободная Россия, свободная политическая система, свободная экономика, отказ от имперскости, которая у нас, естественно, не изжита, и опора на право»
Советский Союз рухнул вместе с ценами на нефть? Вряд ли
«Вся концепция экономического кризиса в Советском Союзе, экономического кризиса в России, распада Советского Союза, «гибели империи», строящаяся в большой степени на… падении цен на нефть, оказывается лишенной какого-либо основания» «Россия не единственная страна, которая добывает нефть и экспортирует нефть и газ. Таким стран в современном мире почти пять десятков. И точно на рубеже 80-х, 90-х годов они все присутствовали» «Тогда возникает вопрос: в каких еще странах падение цен на нефть привело к таким же результатам? Назовите еще одну, хотя бы одну, нефтедобывающую, нефтеэкспортирующую страну, в которой падение бы мировых цен на нефть, привело бы к ее крушению. И мы тщательно оглядываемся вокруг, и мы не находим ни одной такой страны». «Каким нефтяным экспортером была Югославия? Каким нефтяным экспортером была Чехословакия? Они не были не только нефтеэкспортерами, они были нефтеимпортерами. В этой логике, если цены на нефть упали, то значит импортер получает ту же самую нефть по более низким ценам, то есть получает чистый экономический выигрыш. Югославия, Чехословакия и исчезнувшая ГДР получали дополнительную «субсидию» в результате падения цен на нефть при этом предположении. Тем не менее они распались». «Если вы посмотрите на то, что произошло в Северной Африке в 2011 год. Например, в такой нефтеэкспортирующей стране как Ливия, такой нефтеэкспортирующей стране как Египет. Вся арабская весна произошла тогда, когда цены на нефть находились на уровне, близком к историческим пикам. Что полностью опровергает теорию о зависимости уровня политического развития от цен на нефть». «Во многих странах Персидского залива, являющихся крупными экспортерами нефти, в последние 12 лет, те самые 12 лет, где у нас происходила деградация политических институтов и свободы слова, практически во всех из них все индикаторы, показывающие качество институтов, повысились: в Кувейте, в Катаре, в Бахрейне. И вот мы видим две группы нефтедобывающих и нефтеэкспортирующих стран. В одной группе у нас есть монархии Персидского залива, в которых эти показатели неустойчиво, но постепенно растут. И такие страны, как Россия, Казахстан, Азербайджан, Венесуэла – в которых они снижаются. Как это можно объяснить динамикой цен на нефть? Ответ: никак».
