Вернется ли к власти мексиканская «Единая Россия»?

1 июля в Мексике, которую в России некоторые считают примером успешного перехода к демократии, пройдут президентские выборы. До последнего времени сомнений в их исходе не было. Из трех кандидатов от трех основных партий уверенно лидировал молодой и энергичный кандидат центристской партии ПРИ Энрике Пенья Ньето (Enrique Peña Nieto): его преимущество составляло примерно 20%. Это означало автоматическое избрание, поскольку второй тур выборов в Мексике не предусмотрен и для победы достаточно минимального перевеса. Предыстория этих выборов такова. «Партия институциональной революции» (Partido Revolucionario Institucional) была мексиканским аналогом «Единой России» и управляла Мексикой с момента своего основания в 1929 г. Идеологии не было: в зависимости от ситуации, она колебалась от охранительно-правой до революционно-демократической и, в последнее время, праволиберальной. Появление реальной многопартийности в 1988 г. чуть не привело к потере власти: на счастье партии в момент подсчета голосов временно «обрушилась электронная система голосования», и в результате левый кандидат был объявлен проигравшим. Тем не менее, к 2000 г. партия настолько потеряла популярность, что президентские выборы выиграл представитель правой партии ПАН (Partido Acción Nacional – «Партия национального действия»). Эта партия существовала с 1940-х гг. в качестве одной из декоративных марионеточных партий, и ее неожиданный рост в 1990-е годы часто объясняют как искусственное взращивание альтернативы левым; в пользу этой точки зрения говорит факт, что неолиберальная политика после 2000 г. была успешно продолжена, хотя ее крайне опасные социальные последствия стали проявляться все больше и больше. После скандального подсчета голосов на выборах 2006 г. победителем с перевесом в полпроцента был объявлен представитель ПАН Фелипе Кальдерон, срочно развязавший кровавую войну с наркомафией. (О ней я писал здесь). Провал силового решения проблемы наркотрафика в сочетании со все более заметным застоем в экономике, размыванием и обеднением среднего класса и ростом безработицы привели к резкому падению популярности ПАН. В результате, от этой правящей сейчас партии выдвинута Хосефина Васкес Мота (Josefina Vazquez Mota), ведущая кампанию под лозунгом «Я другая»: весьма красноречивое признание в бездарности политики собственной партии последних 6 лет. Современная и активно общающаяся с молодежью, она первая женщина-кандидат в истории Мексики. Но многие обозреватели полагают, что местный избиратель пока не готов к этому, и что, вообще, выдвижение от непопулярной партии заведомо уязвимого кандидата – это попытка правящей правой элиты прибегнуть к приему 2000 г. и провести новую «рокировочку», вернув к власти «Партии институциональной революции» и ее кандидата Энрике Ньето. Кампания Энрике Пеньи Ньето – наиболее агрессивная и заметная, его фигура – он занимал пост губернатора штата Мехико, аналога Московской области – активно раскручивалась на телевидении все последние годы. Как и в случае с Хосефиной, он старательно избегает определенности в своей программе. Его кампания ориентирована на массового малообразованного избирателя и построена по схеме «Голосуй сердцем!». Главный лозунг «Мой договор с Мексикой», сюжет – красивые глаза кандидата и супруга-теледива, всем известная как Палома по своей роли в мексиканском сериале. Третий кандидат – «потерпевший поражение» в 2006 г. представитель объединенной левой партии ПРД (Partido de la Revolución Democrática – «Партия демократической революции») Андрес Мануэль Лопес Обрадор (сокращенно АМЛО), бывший мэр Мехико (столица с момента учреждения самоуправления в 1997 г. является вотчиной левых). Не сумев собрать мощнейшей протестное движение, сотрясавшее Мексику более полугода после выборов 2006 г., он во многом потерял былую популярность, чему способствовал также и раздрай в рядах его партии. Этому же помогла и планомерная кампания по дискредитации левой оппозиции и всех ее начинаний и успехов на обоих центральных каналах ТВ, полностью контролирующихся правительством: интернетом в Мексике пользуется всего 22% населения. На все это наложилось разочарование политикой в целом и недоверие рядового избирателя ко всем кандидатам. Однако в последние месяцы ситуация изменилась. Во-первых, подобно тому, как это произошло в России, думающие люди зачесались и поняли, что нельзя признать эти выборы бессмысленными и не попытаться использовать один из последних шансов избежать дальнейшего разложения общества и экономики. Это привело к заметной консолидации левых вокруг Обрадора и оживлению его кампании. Во-вторых, неожиданно активизировалась молодежная среда. 11 мая 2012 г. Пенья Ньето был приглашен в Ибероамериканский университет, где студенты засыпали его кучей совсем не нужных ему вопросов, и это в конце концов спровоцировало скандал. Фантастическая необразованность и неспособностью к дискуссии ведущего кандидата стала притчей во языцех давно, особенно после того, как во время посещения книжной ярмарки он не смог вспомнить ни одной прочитанной им за всю жизнь книги, после замешательства с трудом назвав Библию. ТВ и правительственные газеты не придумали ничего лучшего, как заявить, что студенты подставные и подкуплены левыми. Это прозвучало настолько возмутительно (и абсурдно, учитывая что Иберамериканский университет – частный, дорогой, правый и католический), что спровоцировало протестное движение. Студенты (их было 131) опубликовали в интернете свои студенческие билеты и биографии, обвинив СМИ во лжи. Мгновенно распространившееся в «Твиттере» движение «Я 132-й» привело к организации массовых митингов протеста. Наконец, одновременно с этими событиями в The Guardian, а затем в Wikileaks были опубликованы статьи и документы, подтверждающие факты подкупа ТВ и СМИ и их активное участие в раскручивании фигуры Энрике Пенья Ньето. Трудно сказать, скажутся ли эти скандалы на исходе выборов. Разрыв между Пеньей Ньето и Обрадором сильно сократился, и в какие-то моменты последний даже вырывался вперед; но в целом отставание значительно. Правда, в свете последних разоблачений, распространенное сомнение в достоверности опросов обретает серьезное психологическое обоснование. К тому же, до сих пор почти 20% избирателей еще не определились с выбором, поэтому полностью исключить сюрпризы нельзя. Очевидно сходство ситуаций в странах вроде России, Ирана или Мексики, где образованные избиратели все менее склонны поддерживать власть и проводимую ей политику. Как показали события, они уже научились объединяться, но пока не смогли найти действенную стратегию борьбы с массовыми манипуляциями малообразованным избирателем со стороны подконтрольных государству СМИ (что особенно актуально для Мексики) и/или репрессивной государственной машиной (Иран в 2009 г.). То, как пройдут нынешние выборы в Мексике, весьма важно. Но в целом мексиканский опыт не внушает оптимизма: события 2006 г. показали, что даже миллионные манифестации и палаточные лагеря, несравнимо превосходившие по масштабу российские образца 2012 г., не привели, по сути, ни к смене политики правящих кругов, ни к консолидации протестного движения.