Александр Галицкий: «В случае абсолютного кризиса мы просто уйдем из России»

UPDATE. Спецслужбы США, в частности ФБР, активизировали работу по выявлению каналов, через которые американские высокие технологии оказываются в распоряжении российских властей. Об этом накануне сообщила газета The Washington Post со ссылкой на свои источники. В разработке агентов, по сведениям издания, несколько имен, хорошо известных в технологической индустрии, среди которых (наряду олигархом Виктором Вексельбергом, экс-главой фонда «Сколково», и основателем Acronis Сергеем Белоусовым) значится Александр Галицкий, основатель и бессменный руководитель одного из старейших в России венчурных фондов Almaz Capital.

Галицкий долговое время входил в совет директоров «Солково», председательствовал в Совете венчурного рынка Российской венчурной компании и является одним из инициаторов создания Российского квантового центра. Иными словами, предприниматель активно участвовал в работе организаций, которые вызывают теперь у ФБР вопросы относительно доступа Кремля к передовым технологиям в области квантовых вычислений и искусственного интеллекта.

В письменном комментарии WP Галицкий напомнил, что давно не имеет отношения к Российскому квантовому центру и вышел из советов директоров «Сколково» (по видимому, это произошло после 24 февраля, поскольку еще в декабре 2021-го Галицкий в нем состоял и, скорее всего, никуда не собирался). Кроме того, уроженец Западной Украины Галицкий активно инвестировал в украинские проекты и даже, если верить официальному сайту Украинской ассоциации венчурного капитала и прямых инвестиций (UVCA), по-прежнему входит в совет директоров этой организации. Все это, впрочем, не снимает подозрений с заслуженного инвестора, связанного с научными и финансовыми организациями под эгидой российского правительства и исторически глубоко интегрированного в деловую жизнь Кремниевой долины. Насколько они обоснованы? Об этом пока сложно судить. Единственное, в чем мы можем быть уверены: поддерживать и уж тем более развивать международный бизнес Александру Галицкому сейчас тяжелее, чем когда-либо прежде.

Весной 2015-го, спустя год после крымских событий, мы встречались с Галицким неподалеку от его калифорнийского офиса. До известной степени он тогда выражал оптимизм, но одновременно казался встревоженным возможным развитием событий, заверив, что «в случае абсолютного кризиса» его фонд просто порвет с Россией. Все в итоге оказалось намного хуже, чем предприниматель мог себе вообразить (как и подавляющее большинство из нас). И тем не менее, Галицкий по-прежнему в Москве и заявлен одним из ведущих спикеров Российского венчурного форума, который при поддержке властей должен пройти в Казани в марте 2023 года.

В разгар Global Technology Symposium (GTS) — ежегодной конференции, которую проводят русские в центре Кремниевой долины, Александр Галицкий спешно удаляется в сторону парковки. «Извините, мне срочно нужно в офис заехать. Тут недалеко, скоро буду», — откликается на приветствие глава Almaz Capital, одного из крупнейших в России частных венчурных фондов. С офисами в Москве и Долине бридж-фонд Галицкого выстраивает выгодную кооперацию между талантливыми разработчиками из Восточной Европы и США, крупнейшим в мире рынком сбыта продукции технологических компаний.

Уже через час Галицкий отвечает на мои вопросы за обедом в баре пятизвездочного отеля на Сэнд-Хилл-Роуд, этой Уолл-стрит венчурной индустрии. Мировой технологический рынок сейчас на подъеме. «Он просто бумирует», — рассказывает Галицкий. Происходит все более активное соединение физического мира с цифровым, на стыке возникает много захватывающих решений. Тем печальнее, что России, стране богатой инженерными талантами, в последнее время явно не до новой экономики.

Сам Галицкий, один из идеологов «Сколково» и член консультативного совета РВК, сделал немало, чтобы привлечь сюда западный капитал и опыт. Но успех этой работы вышел ограниченным: сказались украинские события, а прежде — потеря интереса власти к медведевской модернизации.

«Я действительно уделял этому много времени, общался с чиновниками, — с заметным разочарованием произносит Галицкий. — Но теперь у меня правило: я готов помогать, только если доступен. Ничего специально менять в своем расписании я не стану. Даже если это встреча с Медведевым».

— Как за год изменилось отношение американских инвесторов к проектам из России?

— Репутация страны пострадала, и очень сильно. Сейчас мы по уровню доверия откатились далеко назад.

— Насколько далеко?

— В 1990-е. Тогда все происходило только на уровне персонального доверия: если тебе лично доверяют, значит, с тобой может быть бизнес. У меня все по-прежнему, все хорошо. Ко мне существует доверие технологического и инвестиционного истеблишмента.

— Рад за вас, но тогда кого вы видите пострадавшим в новой ситуации?

— Предпринимателей без связей, тех, кто пришел со стороны. Когда я в 2003 году привез Сергея Белоусова (основателя Parallels и Acronis. — Republic) поднимать деньги в Долину, он их получил на доверии ко мне.

— Доверие к русским хай-тек-компаниям в целом, считаете, вернется не скоро?

— Восстановить его даже до уровня, на котором оно находилось еще несколько лет назад, будет нелегко. Потребуется, может быть, лет десять. Хотя людей, которым доверяют на Западе, теперь немало. Раньше их можно было посчитать по пальцам одной руки.

— А русские в Долине, которых уже многие тысячи, могут внести свою лепту в восстановление утраченных позиций?

— Русская тусовка в отличие от других очень сильно разобщена, постоянные склоки между людьми, ругань. Это китайцев или индусов сплачивает успех кого-то из своих — приобщиться к успешным людям для них означает получить шанс на свою долю успеха. У нас же в основном умеют радоваться соседским неудачам и плохим новостям.

— Выходит, на особое отношение со стороны соотечественников предпринимателям из России рассчитывать не стоит?

— Скорее всего, все будет как дома, где много скептического отношения, зависти.

— Вот Макс Скибинский, предприниматель и инвестор из Долины, увязывает отношение к российским стартапам с низким качеством проектов. Как-то сравнил их с худшими американскими проектами эпохи доткомов конца 1990-х.

— Ну, Скибинский очень специфический человек.

— Но как раз успешный.

— Относительно. Вы понимаете, тех, кого в полном смысле можно было бы назвать успешными людьми, здесь нет. Ну так, если по большому счету. Из очень успешных тут разве что Макс Левчин (один из создателей PayPal. — Republic). А кого вы еще назовете из тех, кто родился в СССР, вырос, получил образование? Детей эмигрантов вроде Сергея Брина я не беру, они и русскими себя не считают. Даже не миллиардеров, а людей с состоянием в сотни миллионов долларов по пальцам можно посчитать, и, что важнее, русскую тусовку они обходят стороной.

— Долина тем временем продолжает притягивать русских предпринимателей, тропа не зарастает.

— Скажу больше. Предприниматели из регионов России и других восточно-европейских стран, минуя Москву, едут прямиком сюда. Это уже тенденция. Раньше Москва была чем-то вроде перевалочного пункта. Люди приезжали туда в надежде продать свой проект, привлечь капитал, а уж потом выходили на международный рынок. Теперь московское звено в цепочке продвижения выпадает.

— Сказывается антизападная истерия?

— Нет, это просто совпадение. Люди поняли, что такой путь короче. США — 40–50% мирового рынка информационных технологий, так что тут хотят быть многие компании. Другое дело, что рынок трудный. Вспомним британскую софтверную компанию Autonomy, поглощение которой стало рекордной сделкой для HP: она три раза выходила в Америку. У Касперских тоже была не одна попытка. Почему? Потому что это очень сложно сделать извне. Нужно вести бизнес отсюда. А переехать в Долину теперь стало легче, даже визы дополнительные появились. Русские приезжают сюда, чтобы поднять деньги. А наша стратегия в том, чтобы, когда эти люди приходят в любой значимый фонд, их отправляли бы к нам. Инвесторы здесь относятся с подозрительностью, точнее, осторожностью ко всем выходцам из Восточной Европы.

— И в последнее время подозрительность возросла?

— Пожалуй. Венчурные капиталисты и вообще технологические люди далеки от политики, но должны на что-то ориентироваться. Что происходит на Украине? Война или нет? А в самой России? Зажимают там бизнес или нет? Ограничат выезд или нет? Целая куча вопросов без ясных ответов.

— Но вашему калифорнийскому офису это, кажется, только на пользу. Никто не переходит вам дорогу.