Регулировщица на фоне пропагандистского плаката в Пхеньяне.
Eric Lafforgue / Gamma-Rapho via Getty Images
Диктаторские режимы любят четко делить своих граждан на несколько категорий. В нацистской Германии были арийцы и неарийцы; в ЮАР при апартеиде – белые, черные, индийцы и цветные. Но когда подобные классификации начинают применяться на практике, они тут же дают сбои. Если «настоящий ариец» – голубоглазый блондин, то кто, простите, сам фюрер? Если «полноценные люди» – только белые, то как быть с японскими союзниками Германии? По всем этим вопросам в Германии середины 1930-х шли ожесточенные дискуссии.
Не избежали схожих проблем и коммунистические режимы. Символом СССР был «серп и молот», что должно олицетворять единство рабочих и крестьян. Правда, вскоре выяснилось, что в Советском Союзе есть не только рабочие и крестьяне, но и служащие, а также «прослойка интеллигенции». И даже с этой расширенной схемой все было не так просто: если армейский командир – служащий, то почему сама Красная армия – рабоче-крестьянская?
К счастью, в Советском Союзе такие дискуссии довольно быстро стали сугубо теоретическим занятием: начиная с 1940-х годов происхождение начало постепенно становиться малозначимым фактором, а со временем человек, у которого в анкете было написано «происхождение – из дворян», мог даже преподавать гуманитарные предметы в школе, просто потому, что в отделе кадров уже никому в голову не приходило смотреть, кем были его предки.
Если у северокорейца есть опыт жизни за границей – полностью доверять ему государство не может
А вот в Северной Корее, где к этим вопросам относились очень серьезно, дела обстояли иначе. Недавно в руки автора этих строк попал чрезвычайно интересный северокорейский документ. Он называется «Справочник по регистрации граждан», носит гриф «Совершенно секретно» и был издан Министерством общественной безопасности КНДР в 1993 году. В этой статье я собираюсь рассказать о содержании этого документа, проливающего свет прежде всего на печально известную псевдокастовую систему «сонбун», а также на особенности делопроизводства северокорейской полиции, относящиеся в том числе и к устройству северокорейских концлагерей.
Что такое сонбун?
Слово «сонбун» переводится как «составная часть», а в северокорейском контексте оно означает «составная часть общества, к которой ты относишься или из которой происходишь». Иными словами, речь идет о твоем происхождении и месте работы. Система сонбунов начала оформляться почти одновременно с обретением политической независимости от СССР, то есть с конца 1950-х. От статуса в этой системе зависят место жительства (в столице могут жить только люди с благонадежным происхождением) и перспективы учебы и трудоустройства: человека с недостойным происхождением, скорее всего, не возьмут в университет или на хорошую работу, а полицейским или тем более сотрудником госбезопасности нельзя стать, даже если происхождение подкачало у кого-то из родственников.
«Справочник по регистрации граждан»
Раньше в северокорееведческой науке считалось, что категорий сонбуна всего около пятидесяти и делятся они на три больших класса: базовый (он же иногда основной), колеблющийся (он же иногда неоднозначный) и враждебный. Потом выяснилось, что сонбунов у каждого человека два: чхульсин-сонбун по рождению и сахве-сонбун по социальному статусу, а классов в современной КНДР уже не три, а пять: особый, основной, базовый, колеблющийся и враждебный. «Справочник», однако, показывает, что, хотя в целом эта картина близка к истине, в точности дела обстояли не совсем так, поэтому предыдущие публикации по этому вопросу, включая эту статью, можно считать устаревшими.
Три статуса
Во-первых, статусов у северокорейца не один и не два, а три. Это два сонбуна (вышеупомянутые чхульсин-сонбун и сахве-сонбун) и один кечхын («кечхын» – это по-корейски «слой»). Все три статуса присваиваются в момент достижения 17 лет или, для лиц, родившихся вне КНДР, в момент прибытия в Северную Корею. Чхульсин-сонбун определяется основной работой родителей с момента рождения гражданина КНДР и до достижения им 17-летнего возраста.
