Рубль наконец укрепляется? Вот этого не надо, считает Путин

Понять поведение рубля непросто. Но еще меньше представления мы, кажется, имеем о том, как государство строит свою курсовую политику – при ее формальном отсутствии с 10 ноября 2014 года ( с этого времени, напомним, в России официально нет ни границ валютных курсов, ни интервенций ЦБ). Деликатную тему государственного влияния на валютный рынок чиновники формулируют предельно обтекаемым образом.

Например, на этой неделе президент Путин совещался с премьером Медведевым, и в ходе их встречи зашла речь об укреплении национальной валюты – процесс продолжается не первый месяц: с конца мая российская валюта укрепилась к доллару с 67 до 63 рублей.

Высказался ли глава государства в поддержку сильного рубля (сравнительно сильного – после катастрофического обвала в декабре 2014 года)? Судите сами: «Мы с вами внимательно смотрим за тем, что происходит в экономике, и знаем, что сейчас наблюдается определенное укрепление национальной валюты. Рубль укрепляется, несмотря на известную ценовую волатильность на сырьевых рынках, и в этой связи нам, конечно, нужно подумать, как и что мы будем делать в ближайшее время в связи с этими факторами», – предложил президент.

Не меньше туману напустил его пресс-секретарь Дмитрий Песков: «В целом, безусловно, укрепление рубля имеет позитивные стороны, с одной точки зрения. И, с другой точки зрения, это требует каких-то мер в отношении экспортоориентированных отраслей. Это требует таких тонких настроек, которые нужно заранее продумывать и реализовывать».

Как понимать все эти странные словесные конструкции? Попробуем разобраться.

Внести в вопрос ясность попытался помощник президента Андрей Белоусов, без экивоков заявивший о «переукреплении» рубля, которое «работает в минус», обостряя проблемы бюджета, снижая конкурентоспособность промышленности и «отчасти обесценивая задачи по импортозамещению». Еще Белоусов добавил, что у ЦБ и правительства есть широкий выбор инструментов для коррекции рублевого курса. ЦБ уже поспешил откреститься от неблаговидной роли корректировщика при официально плавающем рубле. Но решать не ему. Что бы ни говорили в Центробанке или в экономическом блоке правительства – в частности, министр экономического развития Алексей Улюкаев, ожидающий «некоторого движения [рубля] в сторону укрепления», – последнее слово здесь за Владимиром Путиным.

Наиболее откровенно свою позицию глава государства сформулировал год назад на Петербургском экономическом форуме в ходе встречи с руководителями российских промышленных компаний. Когда директор одного из предприятий призвал Путина (именно его, поскольку никто всерьез не считает, что ЦБ в России под руководством бывшего советника президента Эльвиры Набиуллиной осуществляет независимую кредитно-денежную политику) не позволить курсу доллара упасть, чтобы подольше сохранить преимущество по издержкам для российского бизнеса, ответ на его реплику был следующим: «Правительство очень поддерживает такой тезис, который вы сейчас сформулировали. <…> У Центробанка много инструментов регулирования. Это регулирование в рамках рыночных отношений, оно, конечно, будет использоваться для того, чтобы обеспечить интересы наших производителей в реальном секторе». В тот день официальный курс доллара составлял 53,3 рубля.

Следует признать, что настороженность, чтобы не сказать недовольство, президента в вопросе укрепления национальной валюты имеет долгую и последовательную предысторию. Еще десять лет назад, в августе 2006 года, Путин увещевал Алексея Кудрина, в то время главу Минфина: «Статистика и реальное положение в экономике показывают, что укрепление рубля может быть критическим для нашей экономики». В тот день доллар по курсу ЦБ РФ стоил 26,7 рубля.

А вот суть заявления президента в сентябре 2011 года: правительство России не допустит чрезмерного (опять) укрепления курса рубля. Еще раз обратимся к статистике: доллар тогда был чуть дороже 30 рублей.

Отступлением от привычной риторики (об опасности укрепления курса) можно было бы считать фразу Путина, произнесенную им на встрече с Набиуллиной 10 августа 2015 года: «ЦБ многое делает для укрепления национальной валюты, во всяком случае для того, чтобы она чувствовала себя стабильно». Однако спустя всего две недели, 24 августа, рубль резко обвалился, рекордно подешевев по отношению к доллару со времен деноминации 1998 года, то есть за 17 лет! Примечательно здесь другое – реакция Путина, она опять про пользу ослабления.

Первого сентября, через несколько дней после описанных событий на валютном рынке, во время посещения образовательного центра «Сириус» к хозяину Кремля обратился одиннадцатилетний Денис из Пскова. Ребенок хотел понять, означает ли падение рубля, что в российской экономике «все так плохо».

«Не все», – успокоил его президент. Ведь наш экспорт становится дешевле. И вообще: «Мы не регулируем нерыночным способом эту ситуацию, потому что, если так сделать, мы быстро спалим золотовалютные резервы». «Чтобы это было взвешенно, – объяснил российский лидер школьнику, – Центробанк должен курс немного отпустить, что он и делает. <…> Нужно сделать так, чтобы рубль так напрямую не зависел от цен на нефть, газ и деривативы».

Увы, убеждения российского президента не согласуются ни с теорией, ни с практикой.