Во время акции "Марш миллионов" на Болотной площади, 6 мая 2012 года

Во время акции "Марш миллионов" на Болотной площади, 6 мая 2012 года

Сергей Карпов / ТАСС

В конце следующей недели из колонии в Новомосковске должен выйти Алексей Гаскаров – один из осужденных по «Болотному делу» и (пожалуй, наряду только с Сергеем Удальцовым) эталонный политзаключенный, то есть не обыватель, которого посадили «за политику» и сломали ему жизнь, а буквально политик, причем политик такого рода, для которого отбытый тюремный срок будет важной строчкой в политической биографии. Когда Гаскаров будет куда-нибудь выдвигаться, вряд ли он станет бегать по избиркомам со справками о том, что судимость снята и поэтому должна быть убрана из официальных сведений о кандидате. Срок по «Болотному делу» для политика – это что-то вроде почетного звания и точно гораздо более убедительный титул, чем членство в Координационном совете оппозиции, в котором Гаскаров тоже в свое время состоял.

С оппозиционными лидерами второго эшелона власть все еще предпочитает общаться на языке уголовных дел

Для российских левых неформалов Гаскаров – важная фигура, логотип «Свободу Алексею Гаскарову» с рукой, перехватывающей руку с полицейской дубинкой (точный пиктографический пересказ сути приговора Гаскарову) печатался на обложках книг московских левацких издательств, на значках и футболках активистов, и это такой вполне международный и всем понятный сюжет, когда авторитарная власть сажает своего оппонента в тюрьму по надуманному обвинению, а потом он выходит и продолжает борьбу. Но дальше уже начинается российская специфика и вопросы по поводу того, какой именно будет эта борьба – совсем недавно ЕСПЧ придал приоритет жалобам Гаскарова и еще одного осужденного по «болотному делу» Ильи Гущина о политической мотивированности их преследования, и, если судить по опыту других истцов формата «имярек против России», Гаскарову предстоит утомительная юридическая процедура, результатом которой, может быть, станет денежная компенсация, выплату которой российские власти постараются максимально затянуть и саботировать. На свободе Гаскаров окажется под самым пристальным вниманием спецслужб и даже, может быть, будет вынужден уехать из России – именно так сложилась судьба другого члена Координационного совета Даниила Константинова, сидевшего в тюрьме по обвинению в убийстве, оправданного судом и вскоре уехавшего из-за демонстративной слежки, целью которой, вероятно, был его новый арест. Оппозиционные лидеры второго эшелона – не медиазвезды уровня Алексея Навального, а субкультурные герои, левые или правые, в российской политике практически лишены возможности претендовать на какую-нибудь заметную роль – по официальной статистике они все проходят по категории «несистемная оппозиция», общаться с которой власть предпочитает на языке уголовных дел.

«Болотное дело» как обсуждаемая тема и информационный повод давно отступило с первых полос и экранов под натиском внешнеполитических, военных и прочих масштабных сюжетов. Между тем именно оно до сих пор остается самым крупным и самым важным опытом массового уголовного преследования российскими властями своих оппонентов.