Алексей Навальный с женой и сыном на митинге против сноса пятиэтажек. Фото: Евгений Фельдман
Редкий случай, когда поведение оппозиционного политика в конфликтной ситуации на протестном митинге можно назвать безупречным: моментальная реакция Дмитрия Гудкова, отказавшегося выступать на проспекте Сахарова (а еще накануне было известно, что именно о выступлении Гудкова организаторы спорили больше всего) после того, как полиция вывела с митинга Алексея Навального. Это решение позволило Гудкову избежать двусмысленности и упреков в том, что вся заявленная беспартийность мероприятия и его неполитический характер на самом деле были нужны для того, чтобы никто не помешал ему, ранее заявлявшему о своем выдвижении в мэры Москвы, использовать этот митинг как собственную предвыборную площадку. Останься Гудков на трибуне, он был бы антигероем этого митинга, а так он единственный, кто по итогам дня кажется однозначным победителем. И пусть этой победы в общем никто не заметил, она наверняка еще даст о себе знать, когда Гудков через год приблизится к возможности участвовать в выборах – если вести себя так, как в это воскресенье, можно, наверное, за год стать серьезной и всеми ценимой фигурой, которая объединит вокруг себя всех нелояльных московских избирателей.
С Алексеем Навальным в этот раз сложнее. Если совсем лирически, то это как рассказ Чехова про маленьких детей, играющих в лото на деньги. Они ставят по копейке, и гимназист-пятиклассник, наблюдающий за игрой на правах взрослого, хочет присоединиться, но у него есть рубль, а с рублем в игру не принимают – нужна копейка. Навальный пришел с рублем, и его прогнали.
