Здание ЦБ РФ.
REUTERS / Maxim Zmeyev
Экономист Сергей Алексашенко написал в начале июня для Republic статью, посвященную политике Центрального Банка. Другой экономист Олег Шибанов не согласился с ее выводами и предлагает свою интерпретацию деятельности ЦБ.
Уважаемый Сергей Алексашенко написал колонку о действиях Центробанка при Эльвире Набиуллиной. С большим интересом читаю материалы за авторством Сергея Владимировича, но несколько не согласен с его интерпретацией действий ЦБ в этом тексте. Я хотел бы прокомментировать вопросы денежно-кредитной политики (ДКП) по простой причине: мне кажется, что текст создаёт неправильное понимание у читателя, и как следствие, может негативно повлиять на дальнейшие обсуждения Банка России среди подписчиков и широкой публики.
Для начала – важная информация для понимания контекста. В 2014 году, после скачка курса рубля в IV квартале Банк России перешёл к так называемому «инфляционному таргетированию» (ИТ), или точнее – к inflation forecast targeting, то есть таргетированию инфляции на основании собственных предсказаний при помощи (в основном) «ключевой ставки». Как отмечает МВФ в тексте по ссылке, одним из главных элементов взаимодействия с рынками в рамках этого подхода является постоянная и открытая коммуникация с рынками, аналитиками и экспертами. Есть очень хорошая книга, рассказывающая про этот вид стратегии ЦБ – Advancing the Frontiers of Monetary Policy.
Так вот, после этого перехода к другой ДКП – не сразу, но к нынешнему моменту, на мой взгляд – Банк России стал гораздо понятнее, прозрачнее и более исследовательским. Это помогает понимать, чем он руководствуется и что будет делать дальше. Аналитики, передающие свои макропрогнозы Bloomberg, предсказывают поведение ключевой ставки весьма близко к реальности – и это тоже знак, что им понятны действия ЦБ; Банк России старается давать пресс-конференцию минимум восемь раз в год после решений по ключевой ставке. Он даже добрался до Youtube!
Теперь я хотел бы возразить некоторым утверждениям Сергея Алексашенко.
1) «При этом нужно помнить, что руководителям центральных банков язык (как и дипломатам) дан для того, чтобы скрывать свои мысли. Как говорил бывший председатель ФРС США Алан Гринспен: “Если вы поняли, что я сказал, значит, я не очень точно выразился”».
Как я кратко написал выше, всё это было верным в прошлом, но стало сильно меняться при постепенном переходе к инфляционному таргетированию – что началось с Новой Зеландии в 1990-х. Гринспен, судя по его книге, руководил больше как единоличный лидер, что для современности редкость.
2) «Но… на этом Эльвира Набиуллина ставит точку. Никакого разговора о том, почему российская экономика растет почти в три раза медленнее, чем мировая, почему потенциал ее роста ограничен потолком в два процента, выше которого начинается нежелательный перегрев, не следует».
Я смотрю на интервью в Ведомостях – очередное напоминание про «структурные реформы» и то, что за рост отвечает скорее правительство, чем ЦБ, там есть. Поэтому я не согласен, что «никакого разговора».
