Фото: Гавриил Григоров / ТАСС
В конце марта рейтинговое агентство Fitch снизило прогноз относительно банковского сектора России со «стабильного» до «негативного». В агентстве отметили, что рентабельность банков снизится из-за уменьшения числа новых кредитов. А качество банковских кредитов ухудшится из-за замедления экономики. Вероятность падения рейтингов банков в дальнейшем будет зависеть от поддержки, которую окажут им государство и акционеры.
При этом глава ВТБ Андрей Костин заявил в начале апреля, что коронавирус не повлиял на российский банковский сектор. И что негативное влияние экономического кризиса эта отрасль может почувствовать только во втором квартале 2020 года.
В каком состоянии на самом деле находятся сегодня российские банки и стоит ли ждать сжатия этого сектора в ближайшее время? Republic обсудил эти вопросы с директором Банковского института ВШЭ Василием Солодковым.
– С какими основными вызовами сталкиваются сегодня российские банки?
– Проще ответить на вопрос, с какими вызовами они не сталкиваются. Спрос с финансовых организаций у нас последний, потому что руководство самостоятельно решает, кому давать деньги.
Первый вопрос, который возникает сегодня у банков: у кого в этой ситуации брать деньги? Потому что президент объявил полтора месяца «гуляний» за счет работодателей, и в этой связи, учитывая, что у 70% нашего населения накоплений нет, возникает совершенно резонный вопрос: за счет чего они будут дальше жить? Ведь работодатели платить им заработную плату не могут, поскольку ничего не генерируется. А те немногие россияне, у которых есть накопления, как правило, должны снимать деньги с депозитов.
Вторая проблема касается кредитов. Если банк взял деньги, то должен кому-то их давать. Непонятно, кто будет кредитоваться в условиях, когда все на каникулах за собственный счет. Перспектив, что такие кредиты отдадут, нет.
В сложившейся ситуации наиболее стабильная модель – это госбанки. Во-первых, у них есть расчетные счета предприятий, за которые платить не надо. И есть средства бюджета в той или иной форме. На эти деньги можно спокойно жить. Но итогом такой жизни станет то, что количество мелких и средних банков продолжит сокращаться и рыночная ниша госбанков продолжит расти.
– В ближайшие месяцы стоит ждать новой волны зачистки банковского сектора?
– Ничего «чистить» не надо будет, они сами уйдут в мир иной из-за двух проблем. Первая – нет денег, вторая – непонятно, куда девать деньги, которые есть.
«Кредиты – это не помощь»
– На днях СМИ сообщали, что банки стали ограничивать кредитование клиентов из пострадавших от кризиса секторов под предлогом защиты от чрезмерных кредитных рисков.
– Это как раз то, о чем я говорил. Банкам важно, чтобы их деньги вернулись к ним, и с процентами. А если давать кредиты, допустим, отраслям, которые связаны с авиаперевозками, или кредитовать услуги какие-то – условный салон красоты, – которые вынужденно не работают, то вполне понятно, что у вас будет невозврат. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Поэтому проще кредиты не давать, чем давать.
– В то же время Центробанк снизил требования по рейтингу банков для получения кредитов на выдачу денег малым и средним предприятиям (МСП). Как вы оцениваете эту меру?
– Кредиты – это не помощь. Если вы возьмете, например, очень нелюбимую нашими властями Великобританию, то там компенсируется за счет бюджета до 80% зарплаты людям, которые вынужденно сидят на карантине. У нас же говорят: ребята, мы вводим для вас налоговые каникулы и каникулы по платежам по кредитам.
Но если предприятие не работает, то какая разница, есть эти каникулы или нет. Ведь доход все равно не генерируется. Они все так же не в состоянии платить. Им нужна просто помощь для того, чтобы содержать персонал какое-то время и сотрудники не разбежались и чтобы, когда карантин закончится, возобновить работу.
Когда фирма понимает, что содержать персонал невозможно, она просто-напросто его увольняет. Сейчас это происходит, насколько я понимаю, повсеместно, и на момент, когда карантин закончится, у нас будет просто «выжженная пустыня». Придется создавать все по новой, что очень не просто.
