Пора бы уже заняться делом (и постараться не думать о сексе)

Работа нашего мозга подвержена постоянным сбоям – и порой очень серьезным, пишет американский психолог-эволюционист Гэри Маркус, профессор кафедры психологии Нью-йоркского университета и автор книги «Клудж: Случайное устройство человеческого мозга, и как это сделало нас теми, кто мы есть» (вышла недавно в издательстве Альпина нон-фикшн).

Несмотря на лучшие намерения, наш мозг просто не в состоянии сделать то, чего мы от него хотим. И, конечно, представления о мозге как идеальном компьютере полностью устарели. Хороший компьютер, напоминает профессор Маркус, не способен на такие глупости, которые раз за разом совершает даже самый умный человек.

Все дело в том, что наш мозг – это вовсе не компьютер, а самый настоящий клудж: нелепое, неуклюжее, но при этом более или менее работающее устройство.

Термин «клудж» (kluge), вероятно, происходит от немецкого слова «умный» (пишется так же, читается «клюге»). В английский инженерный обиход словечко запустил Джексон Гренхольм, один из пионеров кибернетики и автор статьи «Как спроектировать клудж» (1962), в которой он определял это понятие как «набор несовместимых друг с другом плохо подогнанных элементов, образующих ужасающее целое».

Известный пример комического клуджа – «упрощенная точилка для карандашей», одна из машин Руба Голдберга:

«Воздушный змей за окном прикреплен веревкой к дверце клетки с бабочками, дверца открывается, это позволяет вылетать бабочкам, и после серии последовательных действий все выливается в итоге в освобождение дятла, который обтачивает дерево вокруг грифеля».

Примерно так же, по словам Гэри Маркуса, работает наш мозг, и именно его «клуджевостью» объясняются многие наши ключевые психологические проблемы – в частности, почти патологическая склонность откладывать на завтра то, что надо было сделать позавчера. Об этом – в отрывке из главы «Когда все рушится», который мы публикуем с любезного разрешения издательства.