Здание Министерства юстиции РФ
Фото: Konstantin Kokoshkin / Global Look Press
«Я только что приехала в Петербург, — написала в заблокированной на территории России социальной сети Facebook пианистка Полина Осетинская. — Мне только что позвонили и сообщили, что я завтра не играю в Большом зале Филармонии Тройной концерт Бетховена. Думаю, всем всё ясно. Спасибо за внимание».
Это был первый пост, увиденный мной вчера в фейсбуке. Разумеется, он не вызвал вопросов. Как и пояснение, оставленное Полиной в комментариях: «Это арендный концерт. Организаторов поставили перед фактом. У них выбор либо менять пианиста, либо отменять весь концерт». Концерт не отменили, в программе уже стоит Евгений Изотов — запомним это имя. О цеховой солидарности остается только мечтать.
Известие оказалось вчера не первым в ряду подобных. За час до этого я узнала, что из афиш московских театров исчезли все спектакли режиссера Дмитрия Крымова, коих немало. «Его спектакли убирают из репертуара столичных ГБУКов (театрами их уже сложно называть), — отозвалась на это славное начинание в заблокированной на территории России социальной сети Facebook Марина Давыдова, главный редактор журнала «Театр», издание которого было приостановлено «сверху» после начала СВО. — Среди прочего, убирают и «Костика» — наверное, самое смелое и талантливое театральное высказывание предыдущего сезона. У Димы в последнее время вообще началась «Болдинская осень». Он ставил много, быстро и с какой-то вдохновенной легкостью. И «Костик», на мой непросвещенный взгляд, его истинный шедевр».
Тут и добавить нечего — мы все теперь как крымовский Костик, со связанными руками. Кто видел этот фантастический спектакль в Театре им. А.С. Пушкина, тот поймет, а кто не видел — тому сочувствую.
https://www.youtube.com/watch?v=mZlbH2nPf_I
Отменены по «техническим причинам» и оба спектакля Крымова в театре «Школа драматического искусства — «Бесприданница», идущая уже пять лет, и «О-й. Поздняя любовь», поставленная в 2014-м. Сегодня это наверняка самые яркие и поразительные прочтения драматургии Александра Островского, у которого через полгода как раз 200-летний юбилей. Но Департаменту культуры столицы, стоящему за запретами, до «отца» русского театра дела нет.
«Почему? Не говорят. Наверное, нам и так все понятно… — цитирует сайт «Театра» актрису Марию Смольникову, фантастически играющую и в «Костике», и в обоих спектаклях ШДИ, — Это конец? <…> Вы не представляете, сколько было любви в этом театре… Сколько искренней веры в театр и в человека… Сколько надежд, сколько добра… Не понимаю, зачем? Неужели без всего этого в театре лучше?».
Риторический вопрос повисает в воздухе, потому что будущее театра не волнует чиновников, уже успевших летом низвергнуть «Гоголь-центр» до уровня прежнего затхлого Театра им. Гоголя, в который прежде никто не ходил — и теперь не будут.
Очевидно, что приказ «прикрыть» крымовские постановки не спущен с федерального уровня — это инициатива именно муниципальных чиновников, жаждущих показать собственную прыть. Федеральные театры сохраняют условную самостоятельность — пока.
